Так вот, об иностранщине, об этой словесной шелухе, которая становится новой терминологией. Хотим мы того или нет, но новые термины отражают умонастроения, которые первенствуют в определенной социальной среде, прежде всего в крупных городах, на крупных производствах. Охвачена ими в довольно заметной части техническая интеллигенция, ставшая серьезной силой в сверхиндустриализированной Центральной России, да и в некоторых других регионах.
В общем-то, это старая российская болезнь — преклонение перед заграницей, перед Западом. Ее первая эпидемия случилась при Петре I. А называется она западничеством. Правда, по нынешним временам ее следует именовать, пожалуй, космополитизмом. Разъяснения по этому поводу — по космополитизму (новому, а не тому «безродному», с которым в СССР боролись в конце 40‑х годов), по планетарному мышлению, по всемирному гражданству — не раз давал самый популярный ныне журнал «Огонек».
Мне лично не очень хочется разбирать подмену понятий, скажем, «всемирного братства» на «всемирное гражданство» или «нового мышления» на «планетарное мышление», то есть разбираться в том, каков он, нынешний космополит: все это от лукавого. Больше меня интересовало в поездке то, в ком эта «новая идеология» находит опору, из кого черпает силы?
Так вот, в определенной и заметной части технической интеллигенции (гуманитарная в нынешней русской Провинции прямо-таки незначительна по сравнению с технарями) наклон в сторону западничества ощущается сильно. Почему? В самом деле — почему?!
Тут надо дать пояснения. Когда говорилось о деревне и райцентрах (естественно, с болью за их нынешнее положение), то даже не возникал гоголевский вопрос о любви к России. Это выглядит само собой разумеющимся. Как в знаменитой английской пословице, которую непременно произнесет каждый англичанин: «Плохо или хорошо, но это — моя страна!» То есть моя земля, земля моих предков. И этим все сказано. Точнее: без своей страны я как англичанин просто не существую.
Кстати, патриотизм исключительно велик и в Америке. Наших туристов всегда поражает тот факт, что чуть ли не на каждом доме в США постоянно вывешен звездно-полосатый флаг; и повсюду — на майках и пакетах, в разнообразных значках, наклейках декларируется любовь к тому месту, где данный американец родился или живет. Безотносительно профессии, возраста и положения в обществе. Они любят Америку. Для них она — «превыше всего». Так же, как англичане, для которых Британия — «превыше всего».
Это следует знать и помнить! Космополитизм в англоговорящем мире не имеет под собой почвы, не пользуется никаким влиянием.
Русофобия, то есть нелюбовь к России и русским, — вполне естественна для тех же англичан и американцев, как, скажем, на Британских островах равнозначно присутствуют и германофобия, франкофобия. Но специфичность русофобии в том, что она.поражает самих русских в собственной стране, и это наблюдается не только ныне, в «эпоху перестройки и гласности», но бывало и в другие исторические периоды. Подобное невозможно представить на тех же Британских островах — англофобию у англичан, то есть нелюбовь к самим себе; германофобию в Германии, франкофобию во Франции, американофобию в Америке и т. д.
А у нас не народ, нет, не русский народ не любил свою родину, свою землю, свои обычаи, традиции, могилы предков — кто же тогда? Отвечаю: власти предержащие и интеллигенция. В царской России те, кто «жадною толпой» стоял у трона, в подавляющей массе были космополитами. Но мне хотелось бы подчеркнуть, и это для меня важнее (и печальнее), что и русская революционная интеллигенция, ненавидя крепостнические порядки, черту оседлости, неграмотность, малокультурье (в городском, господском понимании) крестьянства, обязательно и непременно переносила свою ненависть на саму Россию. И все это ныне повторяется — опять техническое отставание, экономическое неблагополучие; и опять нелюбовь к России, ко всему русскому — и к самим себе!
Пожалуй, на этом я остановлюсь — мысль ясна: современная техническая интеллигенция в определенной своей части заражена старой российской болезнью, то есть нелюбовью к Отечеству и преклонением перед Западом. Вот, например, дальний мой родственник Анфилов. Человек обстоятельный, отзывчивый, мягкий, но ведь технарь, как говорится, до мозга костей. Он, конечно, не предаст родину, не уедет на Запад, но к леворадикальным взглядам относится с интересом.