– Нет, ничего! – с улыбкой, вынырнув из своих одежд, отвечал ему Лука…
Глава 17. Свинья не человек, но каждый человек, глубоко внутри - свинья.
– Итак, Фридрих, рассказывай, что у вас там произошло… – происходил разговор, разумеется, в небольшом и тёмном помещении, которое освещалось лишь блеклыми лучами уходящего солнца. В комнате, помимо Сергия, которому было разрешено участвовать в беседе важных особ лишь в качестве молчащего в тряпочку охранника Луки (на его присутствии он же сам и настоял), присутствовали также сам молодой господин, Вильгельм, и, кроме того, граф Монти-Кристо, доверенное лицо Вильгельма.
Разумеется, напряжение стояло весьма серьёзное, так как Вильгельм не без оснований подозревал своего приёмного сына в том, что он и стал причиной произошедшего бунта. Граф Монти-Кристо, как лицо, изначально не доверявшее Луке, поддерживало сторону обвинения.
Сергий же, как самый младший из офицеров, присутствующих тут, а также наиболее низкий в своём происхождении, не имел ни единого права вмешаться в приватный разговор, тем более что здесь он только для того, чтобы у Луки была жилеточка для вытирания об неё соплей (по крайней мере, в представлении вышеупомянутых дяденек).
К слову, о нём самом – как вы уже могли понять, находился он не в самом приятном положении – с одной стороны, он прекрасно понимал, что находится в ощутимом меньшинстве без какой-либо надежды на помощь со стороны, и это сильно действовало ему на нервы.
С другой – от его слов зависит будущее отношение к нему со стороны Вильгельма и его влиятельного приближённого, поддержкой которого ему стоило бы заручиться, но уж точно не лишить себя каких-либо шансов на это отныне и вовеки веков. Тут вот и кроется главная гадость ситуации – история, какой она была на самом деле, выставит его в дурном свете, а какая-либо другая попросту будет неправдоподобной.
Единственный вариант – отвлечение внимания. Излюбленный приём многих демагогов. По счастью, Лука с ним был отлично знаком – частые контакты с различными мерзкими тварями, обитающими на просторах интернета, вроде интернет-троллей (в рамках олимпиады для альтернативно одарённых умом, естественно), обеспечили ему отличное знакомство со многими подобными инструментами. Порой он даже сам их использовал, прямо как сейчас:
– Судебный процесс шёл как обычно – был чистой формальностью. Подсудимый сам сознался в своей вине, так что дальнейшее судебное разбирательство было прекращено вынесением судебного приговора. Только судьи ушли, как тут же разразилась буря негодования, направленная непосредственно на меня. Тут же, идеально по времени, на меня напал убийца, каким-то образом протащивший кинжал на судебное заседание. Если бы не Сергий, там бы и полёг! Впрочем, это не отменяет того факта, что на лицо видны все признаки долгой и тщательной подготовки этой провокации. Тут и подозрительная синхронность действий, и чёткая направленность якобы стихийного негодования, и организованное, очевидно, не без агента внутреннего влияния, покушение, а также многие другие признаки действий враждебно настроенных политических элементов, – естественно, было бы глупо начинать сразу же с переведения темы в другое русло.
Посему Лука, ни капли не лукавя, пускай и посредством определённых недомолвок, рассказывает Вильгельму и Монти-Кристо внутренне и внешне непротиворечивую версию произошедших событий, в которой нет ни капли лжи, на которой можно было бы словить нашего глупого, но довольно хитрожопого героя.
Таким образом, единственное, в чём его можно было бы уличить – пара незначительных недомолвок. При том, что всё внимание слушателей при помощи чётко подобранной интонации голоса и сочетания различных жестов было переведено с начала речи, в которой они фигурировали, на её конец, в котором угадывается вполне очевидное желание Луки сместить любую возможную вину с себя на некие «тайные» и весьма враждебные политические элементы. Разумеется, абсолютно неоспоримый повод к поиску и уничтожению которых уже есть и очевиден всем, в том числе и самим заговорщикам.
Всегда знал, что обманывать людей – дело, к которому у меня лежит душа. А иначе как объяснить тот мощный драйв, что я испытываю прямо сейчас? Впрочем, возможно дело также в том, что меня пару часов назад едва не грохнули, в связи с чем, в мою кровь и хлынула целая тонна катехоламинов. Видимо, эффект до сих пор ощущается.
– Знаешь, сегодня, и правда, было слишком много совпадений, чтобы это всё было просто случайным явлением. На нас обоих напали одновременно. Если бы не Божья воля, то мы оба были бы сейчас кормом для червей, выброшенные на свалку новыми «хозяевами» замка. И раз уж всё так мощно завертелось, то времени на выяснение ненужных обстоятельств ни у меня, ни у тебя – нет. Сейчас же иди отдыхать в свои покои, и возьми заодно с собой свою лейб-гвардию. И да, постарайся пока что не маячить своей головой – мы не знаем, как много предателей в наших рядах, и известны ли им наши планы, так что будь… готов. Хорошо? – вставши, Вильгельм пожал моё плечо своей латной перчаткой, полуодетый (или полураздетый?) в знаменитый готический доспех. Вероятно, Вильгельм временно снял часть снаряжения, чтобы не торчать всё время в доспехах, рискуя получить тепловой удар и удушье, по крайней мере, на время, пока он находится в безопасных условиях (комната устроена таким образом, что внезапный врыв в неё невозможен, равно как и быстрый, смертельный удар).