Как ни крути, это можно описать лишь одной фразой – государственный переворот. Вернувшись в столицу герцогства после похода для получения заслуженного триумфа, в ней он застал лишь Сергия, принёсшего весть о полном разгроме огромного войска крестоносцев. «Каких таких крестоносцев? Ты что несёшь, поганец?» – спросил Вильям у него, придерживая верного помощника Луки за пояс у окна, гадая, что они там скурили.
«Да тех, успевших всего за месяц появиться где-то там, на задворках герцогства…» – ответил Сергий (естественно, не подобным образом, но кто сейчас разберёт, что именно он там сказал, при разговоре с Вильямом с глазу на глаз). В доказательство же он привёл полученные военные трофеи, среди которых были доспехи, мечи, драгоценности, дорогие ткани и другие товары с неопределённой ликвидностью сомнительного качества и состояния.
Да-да, и это всё, пока он, находясь в тылу у Луки, громил очередную конфедерацию аристократов, полностью отрезанный от сообщения с внешним миром (как в силу крайней интенсивности боёв, не дававших особых передышек, так и по причине активных препон со стороны Луки, контролировавшего большую часть уходящей ему почты). Да, он разгромил предателей стратегически, выиграв войну гениальными военными и дипломатическими манёврами, а также тактически, утвердив свою стратегическую победу, разбив врага по частям в ходе ряда мелких последовательных сражений.
Честно говоря, для меня истинное мастерство – имея меньшие силы в совокупности, чем у врага, а также находясь в позиции атакующего, обладая одной лишь инициативой, предотвратить соединение частей врага, не уничтожив, но сломив его волю к дальнейшим боевым действиям, принудив, таким образом, к новому перемирию. Опять.
Впрочем, возвращаясь к событиям в столице – проведавшись в замок, он обнаружил там полную смену личного состава, наличие нескольких новых пристроек, в которых работала новая городская администрация (которую сюда переместили под предлогом защиты от возможных посягательств горожан, воспользовавшись имевшим место странным случаем подобного нападения).
Кроме того, серьёзное обновление самого города – было начато масштабное строительство новых городских объектов (современная военная верфь, новый порт выгрузки/погрузки, отведённый под военные грузы и так далее по списку инфраструктурных объектов), а также модернизация и расширение большинства старых.
Неизменным не остался даже тронный зал – новая, красивая картина в совершенно новом стиле – романтизме, в рамках которого Лука изображён, подобно Наполеону на перевале Сан-Бернар, прекрасным героем, бросающим вызов природе. Занимая место посередине на стене, она находилась прямо под центральным троном, где, по идее, должен был восседать Вильям, но никак уж не Лука, который, судя по словам верховного распорядителя двора, восседал на нём при каждом удобном случае, даже во время приёмов (лишь подтверждая слухи о смерти Вильяма, гарцующие при дворах Ойропы).
Оскорблённый этим, а также плачевным состоянием казны (несмотря на то, что её прибыль значительно выросла, вопреки даже возросшим в несколько раз военным расходам, текущий её баланс серьёзно уменьшался малыми порциями на протяжении целого месяца, в результате чего в ней осталась видимая, но практически полная пустота).
Узнав от Сергия местонахождение Луки, он выдвинулся к его месторасположению, прихватив с собой только что вернувшееся с марша войско, не дав ему и секунды отдыха, и достиг его всего через три дня…
… В лагере, в шатре Луки …
– Какого чёрта, Лука? Какого чёрта ты натворил в столице, идиот! – что же, стоит отметить, что Луку ждал далеко не самый приятный разговор, раз он смог вывести из себя даже крайне терпимого по отношению к его выходкам Вильяма.
– Я творю историю, «отец». Ты автоматически расписался под обвинением в неадекватной финансовой политике и упущении потенциальной прибыли, не воспользовавшись обширными денежными средствами собственной казны. Да, признаться должен – я был крайне недоволен этим фактом, и решил исправить эту ситуацию правильным распределением имеющихся валютных резервов. Выдавая деньги из неё малыми порциями на долгосрочные инвестиции, я добился 4-кратного роста не просто доходов, а прибыли казны. И ты бы убедился сам в этом, если бы не поддался мимолётных эмоций, обратившись к статистике. К слову о ней. Ты меня просил – я не просто проанализировал имеющиеся данные, но и создал статистическую службу, собирающую и анализирующие новые данные. Я реформировал налоговую систему, отменил систему откупов на территории герцогского домена, организовал учёт доходов и расходов казны, внедрил двойную бухгалтерию, учредил формы и стандарты бухгалтерского дела. Я уничтожил всю оставшуюся оппозицию внутри государства, ликвидировал политическую и военную автономию городов, в несколько раз расширил непосредственно герцогский домен за счёт территорий нелояльных аристократов, дворян и церкви, виновной в крестовом походе. Власть герцога, на данный момент, де-факто неограниченная. Ты царь, полный владыка и бог на территории страны. Я создал армию, разгромившую многократно превосходящего в числе врага, дисциплинированную, стандартизированную, да и просто прогрессивную в тактике, стратегии, вооружениях и иных аспектах военного дела. Я… – зачитывал свой рэп Лука, пока его не прервал Вильям. Жалко, конечно, что большую часть из этого он совершенно не понял. И нет, не потому, что Лука говорил это с такой скоростью, что едва успевал впускать в свои жадные до оксигена лёгкие жалкие вдохи, да брызгать слюной. Нет, и вовсе не потому, что здесь нет никакой лирики и рифмы. Нет, всё тривиальней – ему не просто пофиг на всё это, ведь он сконцентрирован не на форме, а на содержании. Содержание же – отвратное. Ничего не понятно. Лука, переполненный эмоциями после их бурного взрыва, мощного, как реакция натрия на воздухе, и быстрого, как трагическое деление ядра, совершил ошибку – не адаптировал свой поток сознания для Вильяма. Как результат – его полёт мысли, лёгкой и свободной, улетел в трубу, как дождь по водостоку, беспощадно и бесполезно, как бы это ни было печально.