Вот только в империи Грифона такого не происходило. Нет, совсем наоборот. Если вы спросите богатого и состоятельного мещанина захотел бы он стать рыцарем, то он лишь рассмеётся вам в лицо и назовет сумасшедшим.
Все дело в роли, которая возлагалась на благородных. Когда Ронан Великий основал империю, то элитой своего нового государства он выбрал воинов не по причине того, что на их копьях и мечах держалась его власть.
Нет.
В те времена только люди, с детства державшие в руках оружие, могли сохранить молодое государство. В те времена Седьмой дракон еще не создал Шио, от чего прорывы демонов в Асхане были обыденностью. И если раньше с ними боролась единая империя Шантири, в которой многочисленные, в те времена, ангелы и безликие легко могли изгнать демонов к Ургашу, то после Войны Древних и падения первого госудраства все изменилось. Люди остались одни и были вынуждены жить в состоянии постоянной войны, от чего бытие благородным давало не только привилегии, но и накладывало не малую ответственность.
За тысячу лет мало что изменилось. Да, демоны были заперты в своей тюрьме, но у империи появились новые враги. На северо-западе это были орки, на западе, на Дороге Драконов, магические чудовища, на юге и юго-западе некроманты и дикая нежить, на востоке темные эльфы Игг-Шайла и красные маги, бывшие владыки Карталя, а на севере пираты из Моря Теней. Каждый из них, по своим причинам, хотел добраться до богатых и процветающих земель Грифонов и в первыми, кто вставал на защиту, были именно рыцари и лорды.
В общем, даже в мирное время треть благородных не доживали до старости, теряя свои головы в постоянных воинах и конфликтах, защищая мирное население за пределами Священной Империи, так и внутри нее — про еретиков и демонопоклоников тоже забывать не стоило. Конечно из этого правила были исключения, ведь не каждому дано идти в бой с мечом в руках, но тенденция сохранялась, хоть с годами понемногу ослабевала.
Поэтому вызов к герцогу, главному воину и защитнику их земель, мог значить для простого человека лишь одно. Его либо хотят использовать в войне, либо он его подозревали в связях с врагами государства. Оба варианта не несли ничего хорошего, а живая фантазия алхимика рисовала картины одна ужасней другой. Все же разум власть имущих потемки и Луке пришлось быстро заканчивать эксперимент и бежать к знакомой швее, чтобы та подшила ему нормальный костюм для встречи. Являться к герцогу в старой мантии и потертом костюме рискнул бы только самоубийца.
Назначенный день наступил быстро. Алхимик, сам того не заметив, быстро привел себя в порядок, поцеловал переживающую жену и отправился к резиденции, где его уже ждали.
Двое стражников, внимательно его досмотрели, забрав даже обеденный нож — прибор, носимый каждым состоятельным человеком для самообороны и приема пищи, и в сопровождении служанок, которые объяснили некоторые основы поведения за столом, отправился в обеденный зал, куда он прибыл первым.
Сама приемная, как и ожидал Лука не изобиловала украшениями и богатством. Все же выставление собственного благосостояния среди имперских аристократов считалось дешевым китчем и презиралось начиная с императорской семьи, так что таким страдали только некоторые купцы и некоторые дворяне, всю жизнь просидевшие в своих владениях и презираемые остальной аристократией.
Молодой герцог и старый кастелян прибыли через пару минут после алхимика, не заставив его ждать.
«Он же младше моего сына» — Промелькнуло тогда в голове у Луки, когда он увидел нынешнего правителя земель Ворона. Высокий для своего возраста, черноволосый мальчик, с короткими волосами, серыми глазами, темными кругами под глазами и в простом темном камзоле. Увидь алхимик такого ну улице, то не обратил бы внимания. Может пожалел, если бы было хорошее настроение.
Вот только голос, движения, манера держаться, все это выдавали в нем человека, который привык командовать и его команды всегда выполнялись.
Ужин прошел тихо и скомкано. Луке кусок в горло не лез от волнения, а спросить зачем его вызвали в замок не позволял элементарный этикет, известный даже простому человеку. В то время как герцог и его кастелян ели спокойно и размеренно, будто позабыв о его существовании. Обычная ситуация, в которой алхимик оказывался не раз и не два, еще в те времена когда был простым подмастерьем, а затем и состоятельным мастером. Вот только в первом случае ему нужно было гнуть шею перед своим учителем, что было более-менее терпимо, то во втором перед более «опытными и уважаемыми» членами гильдии, которые ртуть в последний раз на обратной зеркала видели.