— Ясно, спасибо, — протянул Корин. — Лея, прогуляемся перед обедом?
Я не ожидала этого предложения и даже растерялась.
— Нет, я не закончила то, что планировала, — поддалась я внезапному настроению.
Почему вдруг я отказалась, объяснить не могла даже себе. Но это был порыв, которому я противиться не могла. Развернувшись я отправилась в лабораторию и начала готовить материалы для работы со следующим звеном. Корин зашел за мной и закрыл дверь, оставшись стоять у входа.
— Лея, что происходит?
Я пожала неопределенно плечами. А Тенебрей подошел ко мне ближе и подал небольшую коробочку в черном бархате.
— Открой, — попросил он.
Я осторожно взяла ее и открыла. На шелковой белой поверхности лежала брошь-бутоньерка из трех белых калл и синих цветов мышиного гиацинта. Нежные лепестки калл были мастерски выполнены из стекла с сердцевиной из янтаря, а мелкие цветочки гиацинта из сапфиров. Я замерла от этой немного простой и утонченной красоты.
— Это была любимая брошь мамы, — сказал Корин.
А мне даже было страшно прикасаться к этой красоте. Да и ценность этого подарка была слишком высока. Это же память. А если мы не сойдемся? По правилам все подарки должны были остаться мне. Брошь больше не вернется к Тенебрею.
— Я не возьму, — решила я.
Тенебрей подошел ближе смотря в глаза. И мне стало стыдно от этого взгляда.
— Почему?
— Не могу. Это очень памятный подарок.
— Почему? — снова спросил Тенебрей уже более требовательно.
Что я могла ответить? Сказать правду и расстроить? Хотя Корин и так расстроился. Но и я была расстроена не меньше. Если бы не камень, я бы терзалась сейчас мыслями, где он был и с кем. Он не смог мне довериться вчера, могла ли я ответить доверием ему полностью потом и сейчас? Сколько раз еще мне предстоит так терзаться?
— Знаешь, мне кто-то когда-то говорил, что подарки обычно дарят мужчины после того, как чувствуют за собой в чем-то вину, — решилась я на разговор. — Это тот случай?
Корин смутился все же и опустил взгляд.
— Не совсем, но частично — да. Я очень хотел вчера вернуться, но было много дел. Я с Инголиром остался в столичном имении. Мы выпили и легли спать.
И снова он не сказал правду. Я вернулась к работе, чтоб не показывать насколько я расстроена этим.
— Лея, я был не в том состоянии, — все же признался он. — Преотвратно себя чувствовал после сражения с демонами.
— Ты каждый раз будешь скрываться? Считаешь, что это правильно?
— Нет. Конечно же, нет, — покачал Тенебрей головой. — Но видимо я все еще сильно боюсь твоей реакции, Лея. На себя же.
Я не знала, что мне делать дальше. Продолжать дуться? Но тогда мы рассоримся окончательно. Корин не хотел говорить правду и все же сказал. Однако опять пытался все скрыть.
Хотя я и сама скрывала от него то, что мог делать кристалл. Разве так должно быть? Мы не могли открыться друг другу, хотя я очень хотела этого. Хотела ощущать его поддержку и знать, что он меня всегда поймет. Но сейчас я сама не готова была ему все рассказать. Так стоило ли тогда в том же винить его?
— Лея, со временем мы сможем преодолеть все преграды между нами. Доверять. Нужно время.
Я кивнула, соглашаясь.
— Да, конечно, — решила я. — Наверно нам обоим нужно время.
— Ты же поедешь со смой в охотничий домик? Отборочные игры закончатся до конца недели. Мы можем устроить себе выходные. В первый раз самые обычные и посвященные только нам. Нам обоим это нужно. Только вдвоем и больше никого.
Я уставилась на Тенебрея не до конца веря, что это возможно.
— А как же твои обязанности? Беспорядки? Разломы? Заговоры?
— Подождут, — улыбнулся Корин. — Мы никому не скажем, кроме тети, где мы. И никто не узнает. Это же всего один день.
Я улыбнулась. Было очень заманчиво, и я хотела, чтоб Тенебрей хотя бы на один день стал только моим. Хотела узнать какой он, когда не на публике. Что будет делать? Как вести себя со мной? Он мне нравился, когда мы были наедине и не нравился, когда был с другими. Я понимала, что для Корина я «не все», что ко мне он относиться по-другому. Бережет и ценит. Но человек не может играть роль постоянно. Свою истинную суть он рано или поздно покажет во всей красе и мне. И вот тогда передо мной возникнет вопрос, а смогу ли я принять его полностью таким каким он есть? Настоящим? Смогу ли ужиться?
Мне просто хотелось быть такой же беззаботной и открытой, как вчера Линетта. Просто хотелось знать, каково ощущать себя просто влюбленной и счастливой. Любить полностью и до конца. Всей своей сущностью. Почему я не могу позволить себе расслабиться и выкинуть все глупости из головы? К демонам, все страхи и общественное мнение! Уж тем более, если маркиза Миарани, обязуется все организовать. А может в следующий раз ничего не получится или же все разрушится. Я пойму, что ошиблась, обманулась и больше я не буду прежней. Стану не такой. Другой. Разлюблю. Разочаруюсь… Вот он — шанс, который дает мне жизнь. Так почему не жить именно сейчас?