— Дело не в этом.
— А в чем же? Объясните мне.
— Брак Леа и Джеймса должен быть освящен представителем англиканской церкви.
Тревельян больше не смеялся. Он встал со стула и подошел к тазику, собираясь умыться.
— Вы маленькая ханжа, — бросил он резко. — В мире множество религий. И суфизм — одна из них. Леатрис и Джеймс поженились так же, как все смертные!
— Что значит «поженились, как все смертные»?..
— А вот что: во многих странах брак — гибкий институт. Обычаи западного мира кажутся нелепыми людям, живущим на Востоке. Мысль о том, что можно оказаться навсегда прикованным брачными узами к одному человеку, смешна им. — Он вытер лицо, подошел к шкафу и открыл его — впервые в присутствии Клер. В шкафу оказалась обувь — мягкие ботинки, кожаные сапоги, расшитые сафьяновые сапожки.
— О-о-о-о! — вскричала Отродье, восхищенная этим великолепием.
Тревельян взглянул на нее с улыбкой.
— Можно мне примерить это?
— Делай все, что захочешь, — ответил он ласково.
— Прекратите! — закричала Клер. — Сара и так избалованный ребенок!
Тревельян достал пару сапог и стал надевать их.
— В некоторых странах четырнадцатилетние девочки считаются уже слишком старыми для замужества. Мужчины хотят брать в жены совсем молодых: тогда они смогут воспитывать их по своему усмотрению. Если человек хочет, чтобы женщина ему только возражала, всегда говорила, что он не прав, он ее так и воспитывает. — Тревельян бросил на Клер хитрый взгляд. — Признаться, я не слышал, чтобы хоть один мужчина хотел иметь такую жену, но… в мире много странного… — Он начал натягивать второй сапог. — Объясните мне, пожалуйста, следующее. Пока вы не знали, что капитан Бейкер и я один и тот же человек, вы пели ему дифирамбы. Он был для вас великим человеком, вы говорили, что мир многим обязан ему, именно он проник в Пеш… Но теперь, когда вы знаете, что капитан Бейкер — это я, вам все не нравится. Мои рисунки, которыми вы раньше восторгались, теперь вам ненавистны. Мои книги больше не кажутся вам интересными и познавательными; вы даже находите их неприличными для вашей прямо скажем, не по летам развитой маленькой сестры. Моего ранга магистра суфистов недостаточно для совершения простого обряда бракосочетания.
Клер отвернулась, чувствуя справедливость слов Тревельяна.
— Герои не походят на простых смертных, — вымолвила она еле слышным шепотом.
Тревельян наконец надел второй сапог и топнул ногой.
— А-а-а! Теперь понимаю. Я был героем! Черт бы меня побрал!
— Пожалуйста, не ругайтесь при моей сестре! Тревельян подошел к Клер и, посмотрев ей прямо в глаза, сказал:
— Я буду ругаться, когда пожелаю. Вы хотели поженить Леатрис и Джеймса — я сделал это для вас. Я привел их в тот дом и запер там. Я пробрался на чердак и подцепил их одежду палкой с крючком. Я организовал все это, а вы даже не соизволили меня поблагодарить. Вы умеете только жаловаться и скулить!
Клер молчала, на лице ее застыло упрямое выражение. Тревельян подошел к сундуку, откинул крышку, порылся в нем и достал папку с бумагами.
— Если вас не устраивает, что Джеймс и Леа поженил магистр суфистов, скажите, какую религию вы предпочитаете.
Он вынул из папки несколько документов.
— Религии, практикуемые в Англии? Вот бумаги, удостоверяющие, что я имею право совершать службу согласно канонам четырех религий, исповедуемых в этой стране. Или вы предпочитаете американские? Их получить легче всего, нужно только заявить, что вы слышали «зов» и у вас есть «предназначение» — вас мгновенно признают одним из «посвященных».
Он бросил к ногам Клер несколько документов.
— Или вам больше нравится индийская вера? Арабская? Африканская? Эти документы довольно забавны один написан на коре, а два других на звериной шкуре. Не думаю, чтобы вы захотели узнать, что они использовали вместо чернил…
Тревельян бросил остальные бумаги на пол и посмотрел на Клер.
— Ну, вам довольно? Имею ли я право совершать религиозные обряды?
Девушка долго смотрела на бумаги, лежащие на полу, потом взглянула в лицо Тревельяну.
— Но вы не верите ни в одного из Богов! Его глаза засверкали.
— Но я уважаю все верования! Клер пристально посмотрела на него.
— Вы выставили Гарри совершенным дураком, — бросила она обвиняюще. — Вы ведь знали, что Гарри не захочет пойти против воли своей матери!
— Так вот, что вас волнует?! Ну, выставить Гарри дураком не так уж трудно.
Она собралась дать ему пощечину, но он перехватил ее руку и сжал запястье. Их глаза встретились. Клер чувствовала, что сердце колотится прямо в горле.