Впрочем, это могла быть голограмма. Да, голограмма! Потому что еще не бывало такого, чтобы камень менял не только цвет, но и структуру!
…Лина вскочила с кровати, заметалась по комнате.
Решение пришло спонтанно — она не будет дожидаться завтрашнего дня, не будет ввязываться в странные истории со спичечными коробками. Она соберет все самое ценное, запрет квартиру и ближайшим рейсовым автобусом покинет город. Куда ехать? Хороший вопрос. Лина точно знала, что ее старая школьная подружка в Москве, снимает квартиру. Номер телефона имелся. А уж в мегаполисе затеряться проще простого.
Еще несколько секунд она бегала туда-сюда по старому, стоптанному половику. Потом подобрала в прихожей сумку, достала мобильник и набрала заветную комбинацию цифр.
С замирающим сердцем слушала долгие, выматывающе долгие гудки, пока, наконец, Леночка не взяла трубку.
— Лен, привет, — задыхаясь от волнения, сказала Лина.
— О! Линка! Ты, что ли? Давненько тебя не слышала! Ты как?
Она стояла у стола, барабаня пальцами по полированному дереву.
— Да так… не очень, честно говоря.
— Что случилось? — веселья в голосе Леночки поубавилось, но звучал он все равно бодро.
«Конечно, тебя же не швыряют по всей квартире, и не угрожают убить».
Лина вздохнула.
— Мне надо спрятаться в Москве, — сказала глухо, — можно будет пожить у тебя, пока не найду жилье?
— От кого прячемся? От поклонника?
— Типа того, — вздохнула Лина, — понимаешь… я не могу тебе сейчас рассказать всего. Можно я подробно по приезду, а?
— Ну… — воцарилась неловкая пауза, Лина вцепилась в край столешницы, — приезжай! А что бабуля твоя говорит по этому поводу?
— Э… видишь ли… умерла бабушка.
— Ой, — пролепетала Леночка, — бедная ты моя. Когда приехать думаешь?
— Завтра днем. Сегодня выезжаю.
— Хорошо. Тогда и поговорим, как приедешь.
И завершила звонок.
Лина выдохнула с облегчением, вытерла выступившие на лбу бисеринки пота. Ну, хоть здесь повезло, если, конечно, столь спешный переезд вообще можно назвать везением…
И она приступила к сборам, которые не были долгими. Только самое необходимое, смена белья, деньги — все, что были, документы. Лина покрутилась, стоя в центре комнаты, затем взяла со стола рамку с фотографией. Подумав секунду, подхватила ножницы и, вырезав прямоугольный кусок, где была бабушка, вложила его под обложку паспорта. Теперь — точно все.
Она еще раз проверила, перекрыт ли газ на кухне и хорошо ли закручены вентили в ванной комнате, обулась, набросила куртку, на голову натянула тонкую шерстяную шапочку, поглубже, до бровей. Еще раз огляделась, на всякий случай прощаясь с местом, где провела всю сознательную жизнь, и вышла в тамбур.
В соседней квартире обитала одинокая, только что вышедшая на пенсию Людмила Петровна. Девушка позвонила в дверь, моля мироздание, чтобы соседка оказалась на месте. Ей повезло и сейчас.
— А-а, Линочка! Что тебе, детка?
Людмила Петровна была женщиной больших габаритов и столь же широкой души. Тщательно выбеленные волосы она держала в бигудях, выпуская на свободу исключительно когда выходила в магазин, а пышные формы — в роскошном шелковом халате, черном с алыми розами.
— Здрасьте, тетя Люда. Мне вот уехать надо. Можно я вам ключи оставлю, ну, мало ли что?
— Конечно, детонька, давай сюда, — Лина положила ключ с брелоком на розовую круглую ладонь, — куда едешь-то? Родственники отыскались?
— Подруга к себе пригласила на недельку-другую, — девушка механически натянула глубже шапочку. И добавила: — в Петербург.
— Дело хорошее, — Людмила Петровна подмигнула, — поезжай и ни о чем не беспокойся.
— Спасибо! Спасибо вам большое, — на радостях Лина чмокнула соседку в пропахшую пудрой щеку и поспешила вниз, перепрыгивая через ступеньку.
Пока что все шло без сучка, без задоринки.
На трамвае Лина добралась до автовокзала, купила в кассе билет на ближайший рейс до Москвы. Оставалось подождать с часок, и девушка устроилась в зале ожидания, положив рюкзак на скамейку рядом. Впрочем, скоро ей надоело сидеть в прокуренном и душном помещении, Лина вышла наружу.
Денек выдался сырой, туманный. Подъезжали и уезжали автобусы и маршрутки, сновали туда-сюда пассажиры. В воздухе повисла взвесь из жидкой грязи и выхлопов. Воняло при этом гадко, но куда денешься? Автовокзал — он такой… Чтобы скоротать время, Лина сунула в уши наушники, включила любимое «no light, no light» и, сунув руки поглубже в карманы, прикрыла глаза.