– Не надо столь бурной реакции. Такое ощущение, что ты вообще впервые сделала нечто магическое, – сказал Ганн, поднимая меня на ноги, – Помни: тебе нужен отдых, завтра у нас тяжелый день…
Мы отъехали от дороги на несколько метров и устроились поудобней; нормальный костер и плотный ужин создали идеальную атмосферу для отдыха. Разнуздав лошадей, мы отпустили их на все четыре стороны. Ганн утверждал, что они нам будут только мешать, и я с легким сожалением смотрела вслед своему великолепному жеребцу, который с довольным ржанием помчался на свободу. Мы же еще долго сидели у костра и обсуждали наше будущее, я с наслаждением пустилась фантазировать на тему семейной жизни герцога-командора. И какое же я испытала наслаждение, чувствуя, как он едва сдерживается и злится. Мы поменялись местами: теперь он едва мог выносить меня, а я с удовольствием его поддразнивала и наслаждалась его неспособностью поддерживать мою болтовню об обычных житейских мелочах. Никогда не думала, что мне будет нравиться мелко пакостить, но это была моя небольшая компенсация за то, что мужчины рода Адейро считали нормальным использовать меня в своих целях. Единственное, что меня беспокоило, это необходимость встречаться с его родственником, я постоянно боялась, что не смогу обманывать двух Адейро одновременно.
Так я и задремала, думая о своих проблемах, и даже восходящая луна – ярко-серебристый диск – не помешала мне спать. Но сон испарился, когда многоголосый волчий вой пронесся над притихшим лесом!
– Черт, я совсем забыл! – прошептал Ганн, вскакивая на ноги и выхватывая меч из ножен, – Сегодня вторая ночь полнолуния, твари ночи вышли на охоту!
От гнева голос командора был похож на рев медведя, он поспешно чертил вокруг нас кинжалом защитную пентаграмму и ругался так, что мне, привыкшей к солдатской ругани, стало неприятно стоять рядом с ним.
– Как ты себя чувствуешь? Сможешь создать защитный полог? – спросил он.
— Это не сложно, – ответила я, стараясь рассмотреть сквозь ночную мглу приближающуюся опасность. Мгла была странной, свет полной луны не рассеивал темноты, и только мое чутье ночи позволяло увидеть приближение врага.
Мне даже не пришлось использовать свою энергию, я сняла с шеи кристалл и воткнула его в центр пентаграммы. Наладив связь с энергией внутри кристалла, я потянула ее и, придав необходимую форму, закрепила по краям пентаграммы. Из острия кристалла полилась энергия, поднялась на высоту роста Ганна и, развернувшись пологом, накрыла нас по рисунку пентаграммы.
– Твой меч содержит серебро? – снова спросил Ганн, и мне показалось, что я на экзамене, а он – мой строгий и очень вредный учитель.
Я показала свой меч, и на лице Ганна появилась ироническая улыбка.
– Мне его дал инструктор и сказал, что оторвет мне голову, если я его ему не верну, – почему-то оправдываясь, произнесла я и почувствовала, что краснею.
– Все равно он не поможет: его серебро истощило свою силу много боев тому назад. – Герцог не отрывал глаз от темноты среди деревьев, а его левая рука лежала на рукояти меча.
– Их берет только заговоренное серебро? – Кажется, мне снова устраивали испытание на силу и выживаемость.
То, что меч не израсходовал свою силу, я чувствовала, но мой так называемый муж хотел узнать, на что способна его жена, и я не собиралась ударить в грязь лицом. Мне вдруг захотелось показать, с кем он связался и что будет с ним, если он меня по-настоящему разозлит.
Конечно, это было ребячество, и мне не стоило раскрывать перед ним все свои силы, но мне надоело его ироничное отношение ко мне. Сначала он относился ко мне, как к недочеловеку, навязанному ему кем-то, кого он тоже недолюбливал. Потом он сменил гнев на милость и стал относиться ко мне, как к недоразумению человеческого происхождения, а теперь в его отношении появилась ирония. Он явно считал меня глупой и наивной девочкой, которой разрешили поиграть в солдатики, и меня это искренне задело.
Я стала искать хоть что-то, содержащее серебро, и не сразу заметила кольцо, поблескивающее на моем мизинце, – серебряное кольцо, подарок брата на мое шестнадцатилетие, которое я с тех пор не могла снять. С пальцев мя перевела взгляд на свои остро заточенные, не по уставу длинные ногти, и в моей голове родилась оригинальная идея. Это, конечно, было небезопасно, но я сделала кольцо частью себя и переправила серебро в ногти. Затем попробовала ими пошевелить, и мои пальцы стали похожи на кошачьи.