Но больше всего меня потрясла коллекция мечей, выставленная в гостиной. Там были представлены самые разнообразные народы и стили, магические мечи и простые орудия воинов; многие из них имели на себе отметины многочисленных боев, а некоторые были явно очень древними. Один из этих мечей просто приворожил меня, и я не могла отвести от него взгляд! Это было настоящее произведение искусства, от которого веяло древностью не столетий, а тысячелетий. Рукоять меча оплетала змея, удерживавшая в своей пасти черный бриллиант, в котором, казалось, была заключена сама тьма. Клинок был не слишком длинным и не слишком коротким – таким, как я любила, – а на самом лезвии были выгравированы какие-то тончайшие письмена, которые я не могла прочесть. Но чем больше я смотрела на тьму бриллианта, тем больше во мне пробуждалось нечто темное, и знание древнего языка, на котором были сделаны письмена, просыпалось во мне. Еще мгновение, и я смогла бы их прочесть, но прикосновение Ливия к моему плечу развеяло странное волшебство.
– Я понимаю ваше восхищение этим оружием. Все эти мечи собраны из разных миров и планет нашей необъятной галактики, это настоящие шедевры оружейного мастерства. Один из них принадлежал Герцогине тьмы! Когда она снова возродится, я, как и мои предки две тысячи лет тому назад, передам ей символ ее власти, тем самым исполнив свой родовой долг! Благодаря мечу она обретет свое право властвовать на престоле тьмы, и вселенское равновесие будет сохранено, но это произойдет только тогда, когда мы сможем найти ее!– Он говорил с такой тоской, как будто это была цель его жизни и только неисполненный долг давал ему силы жить.
– Да. Герцогиня тьмы и герцогиня света – два мерила порядка во Вселенной! – как-то странно произнёс герцог-командор, и Ливий быстро взял себя в руки и вернулся к своей роли.
– Простите меня, старого сентиментального вояку, из меня получается плохой хозяин дома. Служанка проводит вас в комнаты, где вы сможете отдохнуть, – сказал Ливий, и возле меня появилась девушка лет пятнадцати в сером домотканом платье.
– Благодарю вас за гостеприимство, Ваше Высочество, – коротко ответила я и с удовольствием покинула мужчин, чувствуя, что сейчас они не скажут ничего важного для меня.
Оказавшись в своей комнате, я поспешила снять с себя грязную одежду и с удовольствием погрузилась в горячую воду в огромной мраморной ванне. Никогда еще я не чувствовала себя столь блаженно, и хоть я проверяла иногда, где находится Ганн, я все же расслабилась. Две служанки-близняшки помогли мне принять ванну и смазали мое многострадальное тело маслами, убедив меня в том, что эта процедура – важная часть женской красоты. Они предложили мне на выбор три платья, отличавшихся друг от друга только цветом и глубиной выреза декольте. Голубое, розовое и зеленое с широкими юбками и сильно приталенные просто пугали меня своей женственностью – я даже на выпускной бал в школе пошла в шелковом брючном костюме, а тут мне предлагали надеть платье с длинным шлейфом. На зеленом выреза почти не было, и вообще оно было каким-то больно уж строгим, как для церкви. Розовый цвет я не терпела с детства, поэтому мне пришлось надеть голубое, хотя оно и имело очень откровенное декольте, что меня, в сущности, не очень-то и смущало.
Укладывая волосы, служанки, вплели в них жемчужные нити, украшенные небольшими цветочками, сделанными из бирюзы. Духи с ароматом горной розы завершили мой туалет, и я, наконец, осмелилась посмотреть на себя в зеркало. Мне показалось, что на меня смотрит принцесса из детских сказок (именно такими их представляют все маленькие девочки после прочтения «Белоснежки» или «Золушки»). Почему-то это сравнение мне не понравилось и даже слегка напугало, я уже хотела распустить волосы, чтоб не выглядеть столь сказочно, но Ганн, неожиданно появившийся за моей спиной, остановил меня.
– Я не привыкла видеть себя такой! – произнесла я.
– Тебе придется привыкнуть! Я тут подумал, что как только закончим с этим делом, я покину Дракерианскую армию, и, надеюсь, ты тоже. Пора роду Адейро возродиться, и мы с тобой могли бы этим заняться! – промурлыкал муженек мне в ухо.
— Это официальное предложение руки и сердца? – восторженно и игриво спросила я, заглядывая в глаза своему врагу.
– Вообще-то мы уже женаты! Но если хочешь, я встану на колено и сделаю все официально, – сказал Ганн, лучезарно улыбаясь.
– Не надо, я согласна и так, – милостиво согласилась я и позволила ему поцеловать мои ладони.
Если бы он знал, как мне хотелось закричать ему в лицо, что он сам сделал меня бесплодной! Но я сдержалась. Только медик, следивший за нашим выздоровлением после аварии, знал, что мы излечились не полностью и обработка дала один побочный эффект: мы все полностью были бесплодны, и это было непоправимо!