6
Глава шестая
Я стояла на коленях и смотрела в тишину ночи, боясь пошевелиться. Никто не должен был видеть моё появление, за нашим домом начиналась парковая зона, и в такое позднее время там обычно никого не было. Я медленно встала на ноги и просканировала местность. Весь микрорайон спал, только в трёх домах от меня, слева, не спала молодая мамочка – она укачивала капризничавшего малыша и напевала колыбельную.
В моем доме тоже было тихо, никого постороннего не было, впрочем, как и моей мамы. Похоже, Минерва напрасно сюда спешила, мамы уже давно и след простыл. Дом был абсолютно пуст, мама, похоже. даже обои со стен содрала, чтобы не оставить и намека на нашу энергетику.
– Удивительно, что не спалила, – пробормотала я и вдруг замерла.
На втором этаже в моей комнате был небольшой отзвук маминой энергии, такой слабый, что почувствовать его могли только я и мой брат.
Я вбежала в опустевший дом и, взбежав на второй этаж, вошла в свою комнату. На оштукатуренной стене было написано «Моей мармеладке» (так мама называла меня, когда я была совсем маленькой). А энергетическим родовым следом было написано:
«Ирия, доченька, прости за всё. Я в своей эгоистичной любви пыталась изменить твою сущность, надеялась спасти тебя от твоего предназначения. Но это невозможно. К тому же, если быть откровенной, я пыталась наказать твоего отца за то, что он не был тем, за кого я хотела выйти замуж, он не был тем единственным кого я любила. Надеюсь, полюбив, ты однажды поймёшь меня. Если где-нибудь и когда-нибудь ты встретишь своего дядю Ливия, передай ему что я все исправлю.
Тебе же надо на планету Энтер, там ты найдёшь своего отца.
Твоя мать, урожденная принцесса Тригорская из 5674 сектора, неудавшаяся госпожа Энтера и невезучая в любви наивная дурочка. Прости меня, дочка».
Я вздохнула и закрыла глаза, по мере прочтения энергетика послания таяло, и на стене теперь осталось только мамино «Моей мармеладке», и эти слова были для меня бальзамом на душу: всё-таки я ей была не безразлична, она любила меня...
– Эй, ты! – вдруг раздалось в магическом инфо-потоке. Голос мне был знаком. – Слышишь меня, ты, тварь тёмная?! Это говорю я, несущая свет, спасительница Вселенной от тебя, мерзости, порожденной мглой!
– Господи, сколько пафоса-то! – вздохнув, ответила я. – Слышу, слышу, светильник вселенского масштаба, тебя сейчас все магически одарённые слышат.
– Я вызываю тебя на бой! Я уничтожу тебя! – В голосе моей сводной сестры звучало ликование победителя, она считала, что уже одержала победу. Похоже, планы Ганна ее ни капли не интересовали, она вела свою игру, и целью этой игры было уничтожение меня
– Вызывай, сколько хочешь. Мне без разницы, у меня есть чем заняться и без тебя, – как можно более безразличным тоном ответила я и пошла к входной двери.
– Нет у тебя других дел! – прошипела Минерва. – А знаешь, почему? У меня твоя мать, и я буду истязать ее, пока ты не придёшь ко мне. Я нахожусь...
– Мне без разницы, где ты находишься! – с усмешкой заявила я: мне-то точно было известно, что моя мать покинула этот мир и, возможно, эту планету много месяцев тому назад.
Я заблокировала инфо-поток, чтобы не слушать всю ту чушь, что несла моя родственница, и направилась на небольшую полянку в парке – там мы в детстве пытались начертить самый всамделишный портал. Как же мы тогда были глупы и наивны! В кристалле оставалось энергии еще ровно на один переход, потом его, скорее всего, придётся выкинуть: полностью высушенный кристалл не подлежал восстановлению.
Я думала в мире Стело. Мне было трудно открыть портал, но в этом мире, где преобладала техническая энергия, самостоятельно открыть портал оказалось еще труднее раз в десять. Я стояла у прохода в другой мир, вся потная и запыхавшаяся, кристалл был осушен полностью и превратился в бесполезный кусок хрусталя. Сама я тоже потратила две трети своей энергии и, сделав шаг в новый мир, рухнула на колени от усталости. В нос мне ударили запахи большого города: похоже, я перешла в этот мир в подворотне какой-то дешёвой забегаловки, и вонь от мусорных баков была жуткой. К тому же жара и высокая влажность окончательно меня добили. Я быстро начала стаскивать с себя кожаную куртку. Дышать стало легче, но не намного, и это ночью. Что же здесь творится днем, в самый солнцепёк?