Геринг следил за сражением за Дюнкерк, находясь!5 Амстердаме и получая регулярные доклады Удета, ежедневно летавшего на фронт и сообщавшего обо всем увиденном: о воздушных боях, об отступлении английской армии, о том, как десятки лодок и катеров с английскими солдатами пытаются пересечь пролив и попадают под бомбы и пулеметный обстрел с воздуха. Геринг обсуждал эти новости с Мильхом, и тот высказал свое мнение: нужно немедленно, всеми силами армии и флота осуществить вторжение на острова, преследуя отступающую английскую армию. «Если мы дадим англичанам хотя бы четыре недели передышки, — сказал он, — то потом будет поздно, мы уже ничего не сможем с ними сделать!» Геринг выслушал его совет, не возражая, и сказал: «К сожалению, это не в наших силах! У меня всего одна парашютно-десантная дивизия, да и ту я собрал почти тайком, вопреки протестам армейского командования. Вот если бы у меня было четыре таких дивизии, то можно было бы, не откладывая, организовать вторжение в Англию!»
5. Заботы победителя
Главные силы французской армии, отступавшие к Парижу, были разбиты, и 21 июня 1940 г. в Компьеннском лесу (вблизи французской столицы) было подписано перемирие. Церемония состоялась в том самом вагоне, где когда-то, в 1918 г., французский маршал Фош принимал капитуляцию немцев. На этот раз роли переменились: французы были побежденной стороной. Геринг стоял позади кресла, в котором восседал фюрер, пока длилась церемония; он думал о том, что очередной блицкриг прошел удачно, что теперь наступит мир, нужно только хорошенько прижать англичан, не давая им опомниться после Дюнкерка. Пока что это удавалось, в воздухе господствовали люфтваффе. «Да, вот именно, — пока! — мелькнула тревожная мысль, которую Геринг поспешил отогнать. — А потери? Из 3600 самолетов уничтожено 1500, и еще около 1000 получили повреждения!» Но дело было даже не в потерях самолетов, а в утрате экипажей: погибло 2400 летчиков, в основном — из бомбардировочной и военно-транспортной авиации, и среди них было много мастеров своего дела, опытных пилотов и инструкторов авиашкол. Конечно, летный состав тоже можно было пополнить, но обучение летчика — долгое и кропотливое дело, трудное в условиях войны. «Придется сокращать программу обучения и объем тренировок!» — продолжал думать Геринг.
Потом беспокойные мысли отступили, оттесненные более уместными для победителя приятными заботами. Геринг поехал в Париж, где с увлечением занялся любимым делом: покупкой и продажей картин. Дела шли удачно: продавцы нервничали, опасаясь невзгод военного времени, и проявляли сговорчивость. В голове у Геринга стала зреть дерзкая идея насчет того, что неплохо было бы подобраться к коллекциям Лувра. Но фюрер запретил трогать национальную сокровищницу Франции, имея на нее свои особые виды.
6 июля 1940 г. Геринг встречал Гитлера в Берлине, на Ангальтском вокзале; маршалу люфтваффе была оказана честь: его автомобиль ехал вслед за машиной фюрера, которого берлинцы бурно приветствовали на всем пути следования к рейхсканцелярии. Их радость была искренней: все верили, что теперь наступит желанный мир. Война была выиграна: давний противник, Франция, был повержен, и упрямые англичане, зализывая раны, с позором убрались на свои острова.
Германия праздновала победу. Рестораны и казино не закрывались до утра, на прилавках было полно дешевых продуктов, привезенных из Польши и из Франции — словом, жить было можно, если не забивать себе голову мыслями о концлагерях и о преследованиях евреев — но кому была охота об этом думать! «Пусть за всех думает фюрер — он знает, что делает! Немцы достаточно настрадались в годы Веймарской республики и кризиса — пусть теперь пострадают другие. Пусть поляки поработают на благо рейха — нечего было занимать германские земли; ну а евреи найдут выход из любого положения — на то они и евреи!» — примерно такие рассуждения звучали тогда нередко и не встречали особых возражений.
19 июля 1940 г. состоялось заседание рейхстага, на котором Гитлер выступил с речью; фюрер, как великодушный монарх, щедро наградил своих верных полководцев. Геринг получил звание «маршала рейха» («рейхсмаршала») и был награжден «Большим железным крестом», генералы люфтваффе Кессельринг, Шперрле и Мильх были произведены в фельдмаршалы, а начальник штаба люфтваффе генерал Гешоннек стал генералом авиации.