Через час открыла Машина мама, необыкновенно вежливая, на пороге она сообщила, что единственная дочь, вышла, замуж уехав очень далеко и тут же захлопнула.
Мои многочисленные попытки найти контакт с Машей, не дали абсолютно ни какого результата.
Словно в бреду проходили, недели, месяца – были они рабочие или праздничные, не имело значения.
В один из таких дней, после работы вечером, как робот я шагал по одной из улиц родного города.
Герман! Окликнул меня женский голос. Боясь поверить в действительность происходящего, резко обернулся. Это была, она! Маша, такая же красивая как прежде, в легком как облако, чудесном сарафане, улыбалась. Мечты прошлого вернулись. Звуки машин, голоса людей, отступили – ничего не существовало, кроме нее.
Она рассказала, что получила пару писем, в которых я отверг ее, и не была замужем, мне же в свою очередь вообще ни одного не пришло. Что было тому причиной не знаю, могу предположить постарались родители.
Мы гуляли по набережной, я все бы отдал что бы остановить ход времени в ту пору. Хотелось целовать ее не останавливаясь, вдыхать аромат духов, слышать звонкий девичий смех, не выпускать из объятий – эти мгновения для меня дороже вечности.
Все произошло с быстротой молнии, с большого городского моста над береговой линией вылетел кирпич, пролетев над нами громко шлепнул по воде, второй описав в воздухе дугу, со страшной силой разбил голову моей Маши, я успел лишь заметить, что бросивший был одет в белое.
Ее дыхание остановилось в моих руках. Бесконечная злость, только это я чувствовал. Не помня себя, побежал по лестнице вверх. В суде прокурор сказал что убил я с особой жестокостью, попутно покалечив подоспевших ментов, произошедшие события смешались в голове, многое я даже не понял как сделал. Повязали через только полгода.
На какое-то время, видимо, что бы собраться с мыслями он замолчал.
Постепенно кулаки сжались, лицо покраснело, а голос задрожал – воспоминания, разгорячили Германа.
Прощай! Не окончив, он нервно заковылял к двери.
Я не смог что-либо ответить ему, смалодушничал, густой, горячий ком подступил к горлу.
В тот самый вечер Герман по прихоти судьбы увидел только Валерку, тогда дурачась и швырнув камни, не задумываясь ни о чем, дойдя до конца моста, мы пошли в разные стороны, не разбирая дороги. Мысль эта душит, не давая покоя. Глупая выходка обернулась бедой, Валерка кидал первым, но попал он в реку, а я одним броском разрушил три жизни.