Из потомков Нуна остались тоже немногие. Сет. Себек. Баст — эта наиболее привлекательна. Оси… Проклятье!
Он наткнулся на нечто. Это нечто, как он обнаружил, пошарив перед собой руками, было каменной стеной, сложенной из громадных кирпичных блоков. Следуя вдоль нее, он вскоре очутился перед высоким и темным порталом, покрытым неясной резьбой. Портал охранялся двумя статуями людей с головами ослов. Огромные каменные двери были раскрыты. Внутрь храма нанесло много песка, и его высокие терриконы громоздились везде, виднеясь между колоннами и дальше, ближе к священным алтарям.
Внутри было еще темнее, чем снаружи, но здесь, по крайней мере, не было ветра. Прямо перед собой он знал, что увидит большой зал, загроможденный толстыми резными колоннами, со стенами, покрытыми желтыми и голубыми изображениями, с потолком, являющим собой ночное звездное небо, глубокое и темное, как морские бездны. Но он направился не прямо, а свернул налево, предварительно сделав так, чтобы кадуцей светил ему. Пройдя немного, он остановился перед металлической дверью, пробитой по краям толстыми бронзовыми гвоздями. Остановившись, он постучал.
— Кто? — сказали из-за двери.
— Я.
— Имя? — сказали из-за двери.
— Герр Магнус Мес.
— Имя? — сказали из-за двери.
— Герр Магнус Мес!
— Имя? — сказали из-за двери.
— Тот.
Дверь бесшумно отворилась. Мес вошел и, не глядя по сторонам, двинулся по очень темному и очень узкому коридору к бледному свету, маячившему впереди. Коридор был длинен. Кадуцей, ярко сияющий в руке Меса, разгонял окружающую тьму, и тогда становилось видно, что стены коридора раскрашены красным и черным с нарисованным золотым змеем-уреем — символом священной земной власти.
Он без стука вошел в застланную дымом благовоний низкую комнату. Слева от себя он увидел изображение длинного тонкого человека с головой осла, справа — изображение того же человека, но уже с острым гарпуном, пронзающего им безобразного черного дракона. Прямо перед Месом высокий рыжий мужчина в пестром плаще, стоя спиной ко входу, держал в руках раскрытую книгу.
— И видел я другого ангела, — произнес Мес вместо приветствия, — и держал он в руке своей раскрытую книжку.
Стоящий резко обернулся, и его черные, глубоко сидящие глаза опалили Меса взглядом. Тот не отвел своего. Постепенно взгляд стоящего смягчился, но его лицо, изжелта-темное, с очень тонким безгубым ртом и маленьким подбородком, оставалось напряженным.
— А! — сказал он наконец. — Тот. Только я не дам тебе съесть эту книжку. Потому что ни в чреве твоем, ни во рту она не будет ни сладкой, ни горькой. Она очень невкусная, Тот.
— Автор никогда не ест своих книг, — ответил Мес. — Это книги едят автора.
— Очень хорошо, — сказал человек с книгой. — Но как прикажешь называть тебя?
— Только не Тотом. Меня зовут герр Магнус Мес.
Человек засмеялся. Смех его был неприятен.
— Остроумно. Очень остроумно. Герр Магнус Мес!
— А ты?
— А я — просто Сутех. Решил не лгать, да и потом, не люблю иноземщины.
— Да, Сутех.
Сутех отложил в сторону книгу, и Мес взял ее в руки.
— Хорошая книга.
— Ты думаешь? — Лоб Меса наморщился. — И как это мне удалось?
— В те времена ты был гораздо мудрее.
— Перестань.
Мес читал, Сутех стоял молча и смотрел на него.
— Знаешь что, — вдруг сказал он, чем вызвал удивленный взгляд Меса. — Давай уйдем отсюда. Перейдем в другие покои. Ветер воет и не дает мне сосредоточиться.
Мес усмехнулся.
— Сделай так, чтобы ветер утих.
— Не могу. Время от времени пустыне нужны самумы. Пойдем же.
Мес покорно последовал за ним. После недолгого путешествия по разрисованным коридорам они вошли в круглую комнату с круглым же бассейном. Круглые абажуры из белого стекла освещали наполненное густым паром помещение. Вода в бассейне была зеленовато-желтая. Пол был склизкий.
Сутех сделал знак рукой, Мес присел на одну из скамей, которые стояли вдоль стен.
— Извини, — произнес Сутех, раздеваясь и погружаясь в бассейн, — что заставил тебя присутствовать на этом моем ежедневном омовении. Здесь я всегда провожу время в глубоких раздумьях.
— Ничего, — сказал Мес.
Теперь над краем бассейна виднелись только голова и плечи Сутеха. Тело его было светло-желтым, точно слепленным из песка пустыни.
— Ничего, — повторил Мес.
— Давно здесь? — спросил Сутех.
— Не так давно. Я сразу к тебе. Теперь это не составляет такого труда. Пришлось только пробиваться сквозь бурю. Но ее ведь не сравнишь с прошлыми, верно?
По воде пошла рябь.
— Кто прошлое… А, впрочем, у тебя тоже не такая уж сладкая судьба.
Мес кивнул и раскрыл ту же книгу.
— Ты взял ее с собой? — послышался вопрос Сутеха.
— Угм, — невнятно ответил Мес, погруженный в чтение.
Сутех хмыкнул.
— Ты же ее написал, Тот!
— Забыл уже, — кратко ответил тот.
Недолгое молчание было прервано Месом.
— Вот послушай, отличные слова: «Знай, что, овладев этой книгой, ты будешь принадлежать к живущим и пользоваться среди богов особым влиянием. Знай, что благодаря ей никто не осмелится противоречить и препятствовать тебе. Боги сами подойдут, чтобы обнять тебя, ибо причислят к своему сонму». Великолепно! Насколько я знаю, это любимая твоя книга?
Прежде чем ответить, Сутех окунулся в теплую парную воду. Вынырнув, шумно вздохнул.
— Да, — наконец ответил он. — Ты ведь не зря завел этот разговор, Тот.
— Не зря, — согласился Мес. — Я и зашел к тебе не просто так, только потому, что мимо проходил.
— В чем же дело?
— Что сказало Буле?
Сутех резко шлепнул рукой по воде, издав звук, похожий на пистолетный выстрел.
— Я еще не знаком с его решением, — справившись с собой, произнес он. — И меня не осведомляли пока о смерти твоего брата.
— Так слухи не лгали? Ты метишь в Архонты?
— Да, — просто сказал Сутех: теперь над поверхностью воды торчала одна его голова с бесстрастным, лоснящимся лицом.
— Как к этому отнесутся твои…
— Они знают, — перебил Сутех.
— И они тоже?
— Не все.
— Крокодил?
— Да, он хочет. Но я ближе к цели.
— Отрадно, — промолвил Мес, — что к власти придут, наконец, враги Осириса. Но вдруг он узнает об этом?
— Он не узнает, — быстро сказал Сутех. — Смена Архонтов происходит без его ведома. Нужно лишь, чтобы их все время было семеро.
Он снова погрузился с головой. Мес терпеливо ждал, пока он вынырнет. Когда это произошло, он спросил:
— И сколько у тебя шансов?
— Достаточно.
— Кстати, — вдруг Сутех подплыл к тому краю бассейна, где сидел Мес, — а ты сам? Твоя персона, считают некоторые в Буле, весомее моей.
— А другие считают, что ты лучше. И ты этого хочешь, а мне этого даром не нужно. Пока.
— Вот именно, — кивнул мокрой головой Сутех. — Вот именно, пока. А что потом?
— Вопрос риторичен. Я не мойра, чтобы знать, что потом.
— И все-таки это плохо, что ты не мойра, — бормотал Сутех, медленно плывя вдоль края. — Тогда, по крайней мере, все было бы уже известно.
— «Со времени Ра все старое исчезает и на смену ему приходит то, что молодо. Каждое утро солнце восходит и каждый вечер скрывается на западе. Мужчина оплодотворяет, женщина зачинает, свежим воздухом дышит каждая грудь. Но все рожденные, все без исключения, идут к месту, которое им уготовано», — процитировал Мес.
— Уготовано ли мне то место? — пробормотал Сутех. — Или мне тоже — уйти на Запад? А, Тот?
— Не знаю, не знаю.
— Все насмешничаешь, ухмыляешься про себя. Ты хитрый, очень хитрый, Тот, — бормотал Сутех, продолжая плыть. — Ты вот тут о людях говоришь и ставишь их в пример. Люди что, Тот! Человек — это песок, сухой песок пустыни, и нет у него корней, ибо он сыпуч, и души нет, ибо сух он, а есть над ним только солнце, неумолимое, беспощадное солнце пустыни, которое жжет его и которое он называет — Судьба.
— Ты, Сет, — бунтарь, — вдруг сказал Мес. Сутех перестал плыть. — Тебе трудно, тебе сложно, потому что — неспокойный. И зависть тебя точит к выдержанным, и сердце твое переполнено тьмой, и зубами ты скрежещешь, ибо ничего не можешь поделать с собой. Давай вылезай из бассейна! Изумленный Сутех молча слушал.