- Хорошо.
-Я пришлю завтра за тобой машину, - тронул он её за локоть, как бы благодаря за понимание.
Ефратская не заметила, как задремала в кухне на кресле, на её руке, пригревшись, свернулся сытый котёнок. Её кто-то погладил по плечу, и она проснулась. Было уже восемь утра, в листьях деревьев свежим ветром шелестел мир, окончательно сбрасывая с себя оцепенение сна.
Женщина подняла голову и увидела Теодора. В первый миг её настолько поразила перемена, произошедшая с ним, что ей показалось, будто она ещё спит. С его лица исчезла постоянная желтоватая бледность, уступив место румянцу, вечно согнутая фигура распрямилась и налилась мужеством. Он улыбался и смотрел на мать. Она встала с кресла и обняла его.
«Хорошо, что он выспался, хотя, восемь утра для него это уже вечер, но он так мало спит», - бессвязно рассуждала она, не замечая противоречий в своих мыслях.
Тед сделал ей сэндвичи с салатом и сыром, и сварил кофе. Она машинально ела, а сама думала о предстоящей встрече.
«Мам, ничего, если у нас поживёт этот котёнок», - написал Теодор на листе блокнота фразу и показал написанное матери.
- Ничего, сынок, надо только его к туалету приучить, купить всё, что ему нужно, а так - он милый, - улыбнувшись, ответила Ефратская.
«Это Марта принесла», - приписал сбоку на листочке Тед, - «он хороший, я назвал его Шакал».
Ефратская вздрогнула, прочтя надпись, и посмотрела на сына расширенными глазами.
-Фед, кто же котов шакалами называет? - улыбкой попыталась она скрыть своё замешательство.
Теодор лишь пожал плечами и, помахав рукой, скрылся за дверью своей комнаты, откуда вскоре понёсся тяжёлый запах каких-то реактивов. Ефратская переодевшись в шёлковый халат, пошла прилечь на час.
Она уже привела себя в порядок, надела платье с серебряной искрой и чуть тронула бледно-розовой помадой губы, когда прозвенел зуммер видеофона. На экране появились худые парни в серых пиджаках. Худыми они были только с виду, под серой тканью перекатывались мускулы, а на лицах стояло такое выражение, какое лучше не описывать.
Выйдя на улицу, Ефратская села в автокапсулу, и шофёр рванул с места.
Крыша Галактория, похожая на растопыренную пятерню, проступила сквозь растаявший утренний туман задолго до того, как автомобиль въехал на территорию. Монументальность и величие этого здания подчёркивалась тем, что у его подножия косо лепились спичечные коробки лабораторий и жилых секторов. В сравнении с главным космическим объектом страны, немаленькие многоэтажные здания казались игрушечными.
Парень в сером открыл перед Ефратской дверь, и она ступила на зелёную аллею, увитую плющом.
-Вам туда, - бесстрастно произнёс молодой человек, и махнул рукой в сторону подножия Галактория.
Женщина не успела пройти и десяти метров, как её взяли под руку.
- Привет, спасибо, что согласилась, - благодарно прозвучал твёрдый голос.
- Не за что, это не трудно, пойдём, посмотрим на твоего звездочёта, - рассмеялась Ефратская. А, кстати, Гига, - это его настоящее имя? Уж больно странное.
- Да нет, при рождении его звали Буллитур, в честь планеты, а Гига - прозвище, это его коллеги наградили за чрезмерную любовь к гигантомании. Да ты сама всё увидишь.
Спустя минуту путники вышли на широкую дорогу, которая упиралась в густую разноцветную чащу. Через несколько шагов чаща расступилась и взору открылось конусообразное сооружение из стеклопакетов, далеко возвышающееся над кронами немыслимого цвета деревьев. Странное здание каким-то чудом держалось на тоненькой ножке.
- Вот, полюбуйся, это он построил, бился об заклад с Лефорье, руководителем института физики, и ведь выиграл, безумный старик, вопреки всем законам. Приезжала независимая комиссия, измеряли всё, даже при землетрясении в девяносто баллов по шкале Марси не разрушится. Знаешь, как сотрудники ИГа за глаза это здание называют?
- Воронка?
- Унитаз.
- А что за странные деревья вокруг, я таких нигде не видела, это что, привозные?
- Это он сам селекционировал, им даже ещё названия нет, некоторые цвет листвы меняют каждый день, будто утром тут маляры с краскопультами проходят. Кроме как самодуром его назвать никак нельзя.
- Ну и что тут такого? Что плохого он сделал?
- Да ничего, просто скаредный старик, упёртый нелюдим, и к тому же не без лицемерия.
- В каком смысле?
- Да утыкал все лаборатории бешенными девайсами, ни в одной стране таких нет, а сам в сарае живёт, типа моя хата с краю, я дикарь и природу люблю.