Кеша Андубин, хилый мальчик, вечно долбимый буграми и подбугорками, ханами и подханками, заблатовал. Он стал носить восьмиклинную кепку, белую рубаху, небрежно крытую плисовой жилеткой, у него появился дорогой телефон, курил он только «607». Он «мурчал» - разговаривал тягуче и важно. Бугров и ханов он называл суками, охранников - вертухаями. Помпорежа он не замечал в упор. Он мог самовольно покинуть учреждение, за что раньше ему было бы обеспеченно 10 суток карцера. За ним приезжали бандиты, он здоровался за руку с лысыми мужчинами с ледяными глазами и всегда спящей совестью, которым ничего не стоило разнести всю эту короедку, и полгорода в придачу.
Однажды они с Умаром сидели в сауне номер 2 по улице Кантемира, 141, и пили янтарное пиво из запотевшей бочки. Люди Умара изнывали в парилке, то и дело выскакивая оттуда, как черти из преисподней.
- У тебя есть погоняло? - спросил тогда Иннокентия Умар.
- Нет, - ответил Кеша.
- У человека нашего замеса должно быть погоняло, - сказал Умар, - ты будешь Шакалом.
- Почему это ещё Шакалом? - возмутился Кеша.
- Эйц, - ты зря, у нас в Мецраиме - это бог такой, Инпу, - страж мёртвых, очень уважаемый, нет ничего плохого в том, чтобы быть Шакалом. Тебя зовут Иннокентий, видишь, даже созвучно-Инпу. И ещё, в твоём имени есть слово кент. Значит ты - кент Инпу, друг бога.
- Ну тебя понесло, - рассмеялся Кеша, - вот у тебя как погоняло?
- Гумхур.
- А что это значит?
- Это место, где я родился, тюрьма такая. От этого названия - моя фамилия.
Пар в сауне, поднимаясь от печей, оседал каплями на лицах людей.
- У тебя нет татуировки, надо набить, - сказал Кеше через некоторое время Умар.
Кеша молчал, не зная, что сказать.
- Звёзды можешь и не бить, это щас дело добровольное, но свой тотем ты обязан иметь.
- Умар, а ты сидел? - спросил Кеша своего брата.
- Так, тянул семёрку, и это мой личный стыд, попался как сопляк.
- Вот у меня есть природная татуировка, - сказал Кеша и указал пальцем на свою грудь.
- Да я давно заметил, - сказал Умар, прорезая ясным взглядом туман парилки.
Кеша опустил голову, разглядывая своё родимое пятно.
- Ты не знаешь, что это! - воскликнул Умар, я не ошибся в тебе, это уаджет, глаз Тота.
- Что? - спросил Иннокентий.
- Ты потом узнаешь.
Кеша, так и не разогнув шеи, смотрел на свой нос.
- Слушай, надо тебе в спортзал ходить, у вас есть в школе спортзал?
- Есть спортзал, но физрук никого не пускает туда.
- Это решим, - произнёс Умар, - и ещё спрошу тебя об одном, только не смущайся, - у тебя была женщина?
- Я не знаю, как это, но в детдоме я лежал с медсестрой, - сказал Кеша и покраснел.
Умар встал и вышел за дверь. Через полчаса в сауну приехали три девушки.
При их появлении в парилке Кеша стыдливо завернулся в простынь. Девушки заливисто засмеялись, их тонкий смех резал уши Иннокентию.
- Брат, не бойся, - сказал Умар, - я оставлю тебя с Машей, она знает, что делать.
Женщина по имени Маша, всё ещё смеясь, села Иннокентию на колени. Все вышли из парилки. С тонких плеч женщины упало покрывало, обнажив крепкую маленькую грудь. Всё поплыло у Кеши перед глазами. Он уткнулся лицом в длинные светлые волосы, и забыл про всё на свете...
В один из дней Иннокентий появился в спецшколе с повязкой на предплечье. Зайдя в барак, он снял серый замызганный бинт. На его худой детской руке появилась татуировка в виде оскаленной шакальей морды, под которой были буквы «Аνουβις»
- Отныне зовите меня Шакалом, я кент бога, - сказал Иннокентий хану и буграм, смотрящим на него с ненавистью, спрятанной глубоко.
За год сотрудничества Иннокентий с Умаром уникальным образом вскрыли три офиса, один ювелирный салон и три магазина бытовой техники. Отработанный канал сбыта позволял банде Умара Гумхурова оставаться вне поля зрения сыщиков.
Умар создавал новые предприятия, регистрируя их на разных людей. Подставные фирмы, скупая дешёвую мебель, продавали её различным предприятиям города. Обилие «конкуренции» было на руку Умару, маскируя его преступную деятельность.
У него самого функционировал цех по изготовлению изделий на заказ. Сравнительно низкие цены, высокое качество, всё это подкупало клиентов. Дизайнеры с блокнотами в руках высматривали особенности здания заказчиков, замечая все детали, грузчики ставили мебель туда, куда нужно было Умару. Ночью или ранним утром, открепив механизмы, которые держали второе дно, Кеша бесшумно вылезал наружу и, пройдя в мягкой обуви к посту, усыплял охрану газом. После чего он отключал сигнализацию и звонил по телефону, называя условный код.