В сигнализациях Иннокентий стал настоящим специалистом. Он прочитал множество книг, посвящённых системам безопасности. Его недетский интеллект помог разобраться в этом деле, и Иннокентий легко справлялся с самыми современными изобретениями в этой области.
Умар Гумхуров, лидер организованной преступной группировки, занимающейся рэкетом и воровством, заменил Иннокентию всех родных и близких. У Кеши, который в жизни ничего не знал, кроме одиночества, появился друг, искренне уважающий его.
Преступный авторитет и бандитский лидер, разыскиваемый властями Джорстана за мелкие преступления, криминальный деятель, отсидевший семь лет в колонии строгого режима, нашёл теперь своего брата.
Очень часто Умар рассказывал Иннокентию про тюремную жизнь. Он отсидел сам, и никому не желал этого. Но его люди всё равно частенько «залетали на кичу». Он очень часто говорил, что туда стремиться не надо, и что теперь «не девяностые».
Кеша настолько привязался к Умару, что забыл своё правило номер один, - не иметь друзей, но Гумхур был не в счёт, он был больше чем друг. Все, что молодой преступник узнал о мире, который он видел с детства только из-за забора, рассказал ему Гумхур. Бандит часто называл Кешу старшим братом, повергая последнего в недоумение, и нередко философствовал на тему возраста души. Но больше всего Кеша размышлял по поводу одной фразы, случайно оброненной Гумхуром в джангорских банях по улице Белой.
«Босота» «вялилась» в парилках, высоко оценивая благотворное влияние серного пара на «закосяченные в командировках» лёгкие.
Кеша сполз с верхней полки на дощатый пол. По его телу градом катился пот. Он накинул простыню и вышел в просторное помещение с бассейном, где за столом сидел Умар и беседовал с высокой девушкой, загорелой настолько сильно, что её кожа была почти коричневой. Белая простынь царственно лежала на её плечах.
- О, мой брат идёт! - воскликнул Гумхур, радушно вскидывая руки. Девушка обернулась и приветливо посмотрела на Иннокентия.
Мальчика поразили её глаза. Узкие, густо оттенённые длинными ресницами, они были задраны углами к вискам. В глубине их горели чёрные зрачки, понимающе и по-доброму насмешливо.
Иннокентий смутился.
- Братан, давно хотел вас познакомить, - сказал Гумхур, - это дама моего сердца, мы уже три месяца вместе.
- Джамиля, - певучим голосом представилась девушка.
- Иннокентий, - сказал мальчик, потупившись в пол.
- Мы нашли друг друга как в хорошей книге со счастливым концом, - произнёс Умар, с нежностью глядя на смуглокожую, - присаживайся, братан, за наш стол.
Кеша сел за стол и отпил из запотевшего стакана холодной газировки.
- Умар, - сказал он, проглотив колючие шарики, взрывающиеся у него где-то внутри затылка, - ты, знаешь, я так рад, что мы вместе, я тебе благодарен, если бы не ты...
- Эй, ты не то говоришь, братуха, это я тебе благодарен. То, что ты сделал для меня, не поддаётся измерению, не подвластно мерилам этого мира, видит Всевышний, сейчас исполняется всякая правда.
- Мы наворотим ещё дел с тобой, брат, - сказал Кеша, не понимая, о чём говорит ему Умар.
- В твоей жизни будет ещё человек, твой истинный брат, он сделает для тебя так много, что ты забудешь, благодаря ему, обо всех страданиях своих, ты оценишь их как величайшие благословения, а я, хвала Вседержителю, благодарю тебя, за то, что позволил мне проявить скромное участие в твоей судьбе, но как бы там ни было, всё движется к своему логическому завершению.
Кеша совсем перестал адекватно воспринимать слова Умара, матёрый бандит рассыпался в благодарностях как просветлённый зульфийский монах, загорелая девушка с певучим голосом и необычными глазами своим молчаливым присутствием совсем смутила мальчика, и он глотал свою газировку, уставившись в стол...
И после, когда выехали из сауны в ночь, когда прощались у забора короедки, под ненавистным взглядом вертухая, у Кеши так и крутился на языке какой-то вопрос, но, не до конца оформленный в его голове, он не прозвучал.
Из-за своей несуразности не прозвучал он и гораздо позже, когда уже был вполне своевременен и понятен, когда не по возрасту смышлёный мальчик начал разбираться в «бизнесе» названного брата.
Первые сомнения в «рентабельности мебельной отрасли» появились у Иннокентия после одного разговора в бильярдной, когда Умар уехал со своей подругой в отель, и его друзья стали говорит о нём в открытую. Начал Кныш, худощавый вёрткий кикбоксёр, судимый за то, что когда-то на ринге убил противника.
- Пацаны, - сказал он, поставив на стол бутылку с чёрным пивом, - что-то я Гумхура не пойму, какой-то он инфантильный стал в последнее время.