Учёные под шум всеобщего веселья и оживления сгрудились в углу, обсуждая увиденное.
-Обратите внимание, - с пафосом говорил Иен-Ян, здесь сочетаются три экстремальных вида спорта: банджи-джампинг с вертолёта, горнолыжный фристайлинг, и парашютный бейс-экстрим-джампинг с малых высот. Спортсмен профессионал высшего класса, легко преодолел сложнейшую трассу...
- Да ерунда это всё, узкоглазый, - прервал Яна грузный мужчина, неряшливо заросший рыжей щетиной по квадратной челюсти, - я понимаю, он бы как Свен залез, а на вертолёте и дурак сможет. Взрывчатка у них, это пиротехнический лепет, - d15, без электродетонатора не взорвёшь, это вам не октол, который от хлопка в ладоши детонирует, вот так.
Иен-Ян выпучил глаза, и комично покивал головой.
-Таких героев больше не делают, - добавил рыжий и отошёл.
Марта всё ещё смотрела на скалу, находясь под впечатлением. И грохот последующих четырёх лавин она слушала взахлёб, никого не замечая вокруг. Не видя наступающих сумерек, не обращая внимания на то, что кто-то тянул её за руку. Она замёрзла, проголодалась, организм требовал отдыха, но Марта своё тело сейчас чувствовала как физический придаток себя, как механизм, как средство передвижения своего сознания в материальном мире.
Очнулась она, от того, что кто-то взял её за плечи и начал буквально отрывать от канатов. Она обернулась и увидела улыбающегося Теда. Он показывал пальцем на будку остановки, возле которой столпились отчаянно жестикулирующие учёные. Рядом с платформой висел фуникулёр и трещал сигналом. Больше всех махал руками директор Баркли. Хорошо, что горный ветер сразу уносил вниз из его открытого рта все слова, от некоторых из них не покраснели бы только скалы.
Лишь только теперь Марта заметила, что уже почти наступил вечер, и смотровая площадка опустела. Она удивлённо посмотрела на Тео, улыбнулась и обняла его. Баркли, паясничая, упал на одно колено и комично покорчился, целуя руку Алисии Крот.
Через тридцать минут учёные, забрав Аураки с Пироном из «Лаоты», где те всё ещё ожесточённо дискутировали на куче полупустых чашек с кофе и каких-то папок с бумагами, отправились вниз, в гостиницу Аллен-фаддер, в часть праздника там устраивался банкет для почётных гостей города.
На банкете было скучновато, Марта с Тео, кое-как досидев официальную часть, и, выслушав поздравления в свою честь, сбежали с унылого празднества в жёлтую аллею, где сидели на качели, размахивая ногами. Тут их и нашёл Баркли.
-А, вёт ви где, сьлядкая парочка, негоже товарищей бросайт, - выросла его по юношески стройная фигура перед качелями, - ми рещили тоужье уйти и теперь голосуем, куда. Сегоднишний ночь приказываю не спать, - объявляю три выходной, пошли!
И он стал тянуть Теда за рукав. Тот дал ему по еблищу с ноги и послал нахуй.
- От вас никуда не спрячешься, - сказала Марта, - вы отменный руководитель, даже отдых - ваша задача, ну, что ж, идёмте, я надеюсь, эти букоподобные замы и подзамы уехали.
-Уееехали, - проблеял Баркли, ещё как уеехали, уехали так, что никогда не приедут!
В зале, и правда, стало оживлённей. Зазвучала музыка, на танцполе появились пары, свистящие по паркету лакированной обувью. Музыканты в чёрно-белых фраках, как грачи, крутились со своими инструментами, смычками высекая из них чарующие звуки.
Тео схватил Марту за талию и полушутливо - полусерьёзно завертел её экспромтом в причудливых па. На них сразу же обратили внимание. Танцоры расступились, образовав круг, грачи-музыканты заиграли мощнее, контрабасист защёлкал по грифу пиццикато популярную в то время винтажную мелодию «Возвращался боец».
Тео с Мартой являли собой невероятно гармоничную пару. Казалось, что они дополняют друг друга в танце, одновременно являясь полными противоположностями. Мужчина и женщина, огонь и лёд, инь и ян, Алгелиаран и Силверия, вовлечённые Творцом в бесконечный танец вселенского существования.
После короткой каденции: жесты рук, невесомый полёт ткани, парящие в воздухе волосы, мельтешение стройных колен Марты под сборчатой юбкой с полоской; всё это неуловимое и бесконечное живое под финальное сфорцандо застыло в монумент.
Едва дождавшись окончания композиции, несносный Баркли прорвался сквозь ряды аплодирующих и потащил учёных к столику, за которым сидели наши старые знакомые: неразлучные Аураки и Пирон, экстравагантная Алисия, братья Лефт, - физиологи из Кьяри. Неугомонный Иен-Ян что-то усиленно рассказывал супругам Грач об особенностях культуры Кройцера.
-Вуа-ля!- прокричал Баркли, - наши беглецы.