«Morphine hydrochloride»
Он побледнел и покраснел одновременно, когда разобрал надпись.
Он ринулся в пультовую и нашёл запись кражи. Он скопировал информацию на свой носитель. Оригинал стёр из служебного компьютера.
С этого дня он стал следить за Инной. Ещё раза три она по неосторожности попала в объектив, и эти записи охранник удалял, сохраняя копии на свой диск.
В один из дней он позвал Инну в пультовую, когда его напарник отлучился и показал ей записи. Девушка побледнела и чуть не упала в обморок.
- Пожалуйста, пожалуйста, - у меня мама болеет, не говорите никому, - просила она, сложив руки в мольбе. В эту минуту она думала только о том, что будет с её матерью, кто будет заботиться о ней, если её саму посадят в тюрьму.
- Я готов забыть об этом, о своём долге, но при одном условии, - сказал охранник сально глядя на топорщившийся спереди халат Инны,
- Что вы хотите?- спросила Инна. Охранник схватил её за руку и потянул к себе...
В ту ночь Инна познала всю человеческую гнусность на ободранном диване в пультовой. Дома она залезла в душ и мыла своё тело кипятком, рыдала и кричала. Её рвало. Всё её естество словно выворачивало наизнанку, как будто она была вся соткана из мерзостей, которые завернули ей внутрь. Так и потянулась эта жизнь, в которой умирали все мечты и надежды. Инна воровала в аптеке морфин, платя охраннику за него своим телом, за то чтобы он молчал. Она умерла внутри. Та женщина, которую разбудил ребёнок в детдомовской больнице, погибла в ней, захлебнувшись в грязи и нечистотах. Она вспоминала Кешу, она плакала, думая: «ах если бы ты был постарше, ты бы избавил меня от него.»
Охранник оказался извращенцем. Он защёлкивал Инну в наручники, он бил её по лицу, на котором оставались синяки. На все вопросы окружающих она отвечала, что упала и густо замазывала синяки тональным кремом.
Через два года мама умерла. Иссохшееся, почти невесомое тело положили в маленький детский гробик, и отвезли на муниципальном грузовике с откинутыми бортами в Храм Покаяния, где совершив над ним обряд отпевания, привязали гробик к воздушному шару и отправили в последнее небо. Никто не плакал. Стояла зима. Инна осталась одна на всём белом свете. Она решила уехать, и стала собирать вещи.
Охранник - Юрий, шантажист и маньяк, узнав об этом, прибежал к ней домой. Он открыл ногой дверь и закричал:
- Ну и куда это мы собрались, а?
Он достал футляр из-под дисков, которых тогда уже накопилось большое количество, и, потрясая им в руке, спокойно сказал:
- Да тут лет на десять. Лагерей.
Инна зарыдала, упала на пол, на свои вещи и закрыла лицо руками. Юрий, на ходу расстёгивая брюки, двинулся к ней.
И неизвестно, как бы закончилась эта история, если бы не ухмылки судьбы. Если бы Тот, кто творит историю не был бы неповторим и креативен. Скорее всего, всё рано или поздно бы обнаружилось, и Нину посадили в тюрьму, а подлец - охранник нашёл бы своё пристанище, как рано или поздно находит всё подлое и гнусное в этом мире, потому что вселенная нисколько не экстравагантна. Она даёт каждому, то, что он заслуживает. Этот юрий(напишем его имя с маленькой буквы, хотя текстовой редактор с этим не соглашается) наверное, упал бы в колодец и там умер от жажды, или его бы поломали гопники, а он к тому времени уже заканчивал школу милиции, вам понятно куда он метил? И не ясно, как всё сложилось бы, но в городе появился тот самый мальчик Кеша Андубин, разыскивающий следы своего отца и приехавший «выпить водки на своей могиле». Он к тому времени был уже матёрый уголовник, и хотя ему было семнадцать лет, уже дважды совершал побег и находился в Федеральном розыске.
Он узнал её сразу. Она его нет, ведь к моменту их первой встречи ему было 10 лет. С тех пор много воды утекло.
По улице севастопольской она шла придавленная грузом своей жизни.
- Инна? - окрикнул её человек в коротком полупальто из окна автомобиля.
Она остановилась, из её рук выпала сумка с продуктами. Через пять секунд, она уже рыдала на развитой мужской груди, сидя в автомобиле. Это был он. Это был мальчик Кеша, который вырос и стал настоящим мужчиной. Ах, как ей хотелось поскорей рассказать обо всём ему, про подлеца Юрия, который к тому времени стал оперативником, и дослужился до капитана, про маму, про своё неизбывное одиночество. Но что-то останавливало её. Она боялась реакции Иннокентия. Они приехали к ней домой. Нина достала коньяк, заварила чай, который остался так и не тронутым на столе. От первого прикосновения руки Иннокентия к её коже, всё снова проснулось. В забытом лаской теле Инны началась весна. В синее небо взлетали стаи птиц, красное солнце снова тонуло в океанской мгле. Женщина, как когда-то много лет назад поднималась на невиданную высоту и падала в необозримые глубины, она не слышала, как Иннокентий спрашивал её о шрамах на теле, которые оставил Юрий, гася об неё сигареты. Она была без сознания, она ликовала, её душа уснула, а тело кричало и жаждало свободы.