Лина выдохнула, опустила огнедых:
— Сейчас.
Она отперла дверь. Чони ввалился внутрь.
— Кого ты нам привела?!
Парень был взбешен и растерян одновременно. Пришел он, к счастью, один. Лина захлопнула дверь и засунула огнедых за пояс.
— Не надо на меня всех крогов вешать! Я не знаю, с кем мастер Берк вел дела.
— Они четверых наших положили и Кентора завалили!
— Это ты привел бойцов, которые стрелять не умеют, — возмутилась Лина.
— Нас как щенков сделали! Крог тебе в задницу. Я, когда к Монаху шел, все молитвы, какие знал, прочел. Думал, он меня кончит, — Чони ударил себя рукой по лбу.
Лина в душе посочувствовала Чони. Впрочем, выбор у него был невелик: идти с повинной к хозяину, бежать с острова или повеситься.
— Их ищут? — осторожно спросила она.
— Еще как! Монах всех на уши поднял. Наемников трясут на постоялых дворах, на дирижаблях в Порту уже наши люди… Я сам сейчас туда пойду — бородача я запомнил, девку, думаю, по голосу узнаю. Только бы успеть их перехватить, пока они к себе в Брадос не рванули.
Лина в сомнении покачала головой:
— У них «Саламандра», и этот парень из нее палил четко. Это наши, аркаирцы.
— Какие еще «наши»! Кто против Барона пойдет, дура! Если только кто из Внутреннего Взора крысятничает, но и они бы не посмели на нас тявкать!
— Да, но только ты…
Лина осеклась. Она вспомнила, что Чони соврал покупателям, будто они сами по себе. Про Черного Барона он не сказал. Откуда наемники могли знать, на кого руку поднимают!
Лина промолчала. Она почуяла, что Чони может и не захотеть сейчас это признать. Надо выяснить, что он наплел Монаху.
— Что Дерваль? — спросила с замиранием сердца.
Чони хмуро посмотрел на девушку.
— Как сама думаешь? Наших людей перестреляли и два десятка дайлов увели.
— Там моих два было. Это все, что я скопила. У Монаха наверняка не последние.
— Совсем рехнулась — его дайлы считать! Монах рвет и мечет. Между нами говоря, он эти дайлы рассчитывал за спиной Барона толкнуть. Теперь все наружу вылезло, и ему перед хозяином ответ держать. Кого ему винить?
Лина почувствовала, как невидимая когтистая лапа поскребла у нее в животе.
— Я ни при чем. Это вообще не те наемники. Я уверена.
— Монаху начхать, в чем ты уверена. Он подумал, что ты этих тварей привела, а потом нас бросила.
У Лины даже дыхание перехватило от возмущения:
— Ты что несешь! Ты ему такое напел?
Девушка схватила парня, который был на голову выше нее, за ворот рубахи.
— Мы чудом уцелели. И без меня бы ты не выбрался.
Чони сбросил ее руку.
— Дура! Если бы я тебя топил, сейчас бы наши бойцы тебя на куски рвали. Я сказал, что мы отстреливались до последнего, но против «Саламандры» не устоишь. Только Монаху это неинтересно: сегодня к вечеру весь Порт будет смаковать, как его людей, а значит, и его самого, отымели. Капитан небось руки потирает от удовольствия.
Капитаном звали еще одного помощника Барона, заклятого соперника Дерваля. Капитан приглядывал за потоками контрабанды на севере острова, где были рудники и мастерские Семи Шахт. Монах следил за южным берегом, за Портом.
— В общем, я на Монаха теперь долго буду задарма работать: ребят не уберег, сделку профукал. Ты же…
— Я ни при чем, — упавшим голосом повторила Лина.
— Ты их привела, — вздохнул Чони. — Я верю, что ты их не знаешь, и Монаха убедил, иначе бы сейчас мы тебя пытали, где этих ублюдков искать. Но пока не тронем… Пока… Монах все равно тебя крайней назначил.
— В смысле — крайней? — Лина ухитрилась произнести эту фразу твердым голосом.
— Ты ему должна восемнадцать дайлов. Он дает три дня, чтобы их вернуть.
Лина разинула рот.
— Какие дайлы… Откуда?! Ты же знаешь — у меня нет.
— Какая мне разница! — взорвался Чони. — Придумай что-нибудь: укради, убей пурпурного банкира. Вон, у сыночка Берка возьми. Обнеси его дом. Выпытай у него, как сейф вскрыть. Стражи бояться теперь нечего. Лучше уж на рудники попасть, чем Монаху долг не вернуть. Короче, три дня — потом пеняй на себя.
— Сволочь! Почему не сказал, что это ты решил у него дайлы взять?
— Ты ко мне сама пришла. В общем, влипли мы с тобой по своей дурости и жадности, — он вздохнул и добавил сочувственно, — но ты больше.
— Подонок.
— Зря ты так, — покачал головой Чони. — Если бы не я, Монах тебе и трех дней не дал бы. Ищи дайлы. Ну, и молись, чтобы мы этих ублюдков поймали.
— Пошел вон!
Чони понурился и направился к выходу. На пороге обернулся и добавил глухо:
— Бежать только не вздумай. Монах про твою сестру знает. Она за тебя ответит.