Словно ожидая от них дальнейших действий, Ковчег лежал на площадке первого из гравитационных лифтов — трех округлых стартовых столов, вмонтированных в пол, на котором был начертан белый крест Храмовников.
Сестры битвы разделились. Разбившись по двое, они встали на страже у каждой из лестниц, выходивших в зал с четырех его углов. Технодесантники колдовали над панелью лифтовых кодификаторов.
— На какую высоту нам нужно подняться, чтобы установить реактор? — спросил Саваул, наблюдая за работой технодесантников.
Его щеки — все в брызгах засохшей крови — казались еще более впалыми, и он держался за раненый бок.
Рейнхарт оглянулся. Матиас, как всегда отстраненный и надменный, стоял у основания Ковчега. Аполлос и Аколон, вперив взгляд в пол, казалось, не находили в себе сил посмотреть кастелану в глаза. Никогда еще так остро, как в этот момент, Рейнхарт не ощущал бремени долга, возложенного на плечи боевого командира. Он обернулся на Саваула. Елена стояла рядом с раненым дознавателем.
— Мы не будем подниматься, дознаватель.
Саваул вскинул голову, недоуменно озираясь вокруг:
— Что?! Вы же сказали, что реактор нужно установить на уровне первого этажа…
Тут голос Рейнхарта стал более жестким.
— Я имел в виду, что мы не станем разрушать крепость, Саваул. — Кастелан подошел к Ковчегу. — Это не реактор, и его невозможно настроить на взрыв.
— Что?! — подойдя к кастелану вплотную, вскричал Саваул, и его голос дрожал от гнева. — Во имя Трона, о чем вы говорите?!
— То, о чем я вам рассказывал, как о сердечнике реактора, необходимом для обороны Монтгизарда, на самом деле является саркофагом, в котором лежит тело одного из наиболее заслуженных воинов Братства Меча нашего ордена. Имя его — Изекииль Йесод, и жизнь его сейчас висит на волоске.
Елена выступила вперед. Ее лицо было маской, олицетворяющей ярость.
— Так ради чего же тогда всё, кастелан?! Зачем вы привели нас сюда, если не для того, чтобы искоренить угрозу Стигии?
— Верховная сестра, я и мои боевые братья прибыли сюда не для того, чтобы вернуть себе Монтгизард. Мы здесь потому, что на этом гравитационном лифте мы спустимся к самой глубокой гробнице в этой цитадели. Туда, где покоится один из самых почитаемых дредноутов нашего ордена. В него мы поместим брата Йесода — так, чтобы он и дальше мог сражаться во имя Императора!
Взбешенный Саваул пронесся мимо Елены и подошел к Рейнхарту так близко, как только было возможно.
— Сражаться во имя Императора! А чем же мы здесь, по-вашему, занимаемся? Святой Трон! Вы что же, не понимаете, что, поступая так, вы обрекаете на гибель сотни тысяч его верных слуг!
Рейнхарт сверху вниз посмотрел на дрожащего от возмущения дознавателя.
— Этот мир еще не потерян… — Он подошел к Ковчегу. — Но в тысячах световых лет отсюда сражение в самом разгаре. Целая звездная система находится на грани уничтожения, а то, что содержится в голове у брата Йесода, может означать разницу между поражением и победой. Помещение в дредноут — это его единственный шанс. Если бы я позволил ему умереть, то потеря Стигии-двенадцать по своим последствиям показалась бы лишь рябью на поверхности целого океана погибших душ. — Кастелан перевел взгляд с Саваула на Елену. — Следуйте за нами! Вы оба. Как только наше задание будет выполнено, мы вернемся на наш военный транспорт и доложим о сложившейся здесь обстановке. Верховный маршал Лудолд пришлет подмогу, и тогда мы вернемся и спасем планету!
Елена покачала головой, и глаза ее наполнились печалью.
— Слишком поздно, кастелан. Извечный враг уже открывает ворота в варп. Чтобы остановить его, мы уже сейчас должны сделать все, что от нас зависит.
Тут тишину прорезал голос Джерарда:
— Кастелан! Снова контакт! Приближаются со стороны лестниц! У нас десять минут — максимум!
Рейнхарт отступил на шаг и позвал технодесантников:
— Приготовьте лифт! — Он снова посмотрел на Саваула и Елену. — Я могу лишь еще раз повторить свое предложение: идемте с нами!
Осознав неизбежность поражения, Саваул опустил голову, и плечи его безвольно поникли.
— Получается, мы можем рассчитывать только на себя…
— Если вы не идете с нами, то да.
Елена выступила вперед:
— Этот человек, Изекииль… Вы утверждаете, что, спасая его, вы спасете миллионы других людей?
Рейнхарт кивнул:
— Все верно, верховная сестра.
Елена пронзила его холодным взглядом:
— Знаете, а ведь вы использовали нас, лгали нам…
— Если бы был какой-то другой выход… — Рейнхарт так и не закончил фразу.