Первой под руки попалась Ата, улетевшая из дворца на землю так основательно, что обратно ей больше не захотелось. Богиня обмана живо освоилась среди людей, принялась скитаться там и сям и разрабатывать демократию, средства массовой информации и ипотеку.
А Громовержец, поостыв и посмотрев на схоронившихся под столом детей (повторять полет Аты никому не хотелось), заключил с Герой договор о том, что сын его будет служить Эврисфею не до конца жизни, а только выполнит двенадцать подвигов, а потом получит бессмертие. Гера, прикинув свои возможности нагадить герою во время подвигов, согласилась и мысленно сложила в сторону новорожденного шиш. Зевс, который шиш жены явственно внутренним взором увидел, приказал Афине помогать сводному брату.
Как раз когда расстановка сил стала ясной, у Алкмены родились близнецы, один из которых, Алкид, и будет потом назван Гераклом, то есть Избранным Герой.
Как покажет история дальше, такое прозвище было даже не юмором. Это был злой сарказм.
Античный форум
Гермес: Зевс – чемпион Эллады по метанию Аты с Олимпа! Предлагаю соревнования! (со ставками).
Посейдон: Я метну сильнее, чем Зевс!!!
Ата: Прошу Аида о шлеме-невидимке. Выгодные условия. Расслабляющий гипноз.
Персефона: Могу замаскировать под дерево. Надежно. Навсегда.
Гипнос: Меня сегодня в небесах подрезало что-то орущее, летящее к земле. По-моему, я узнал свою сестру Ату.
Танат: Я говорил, что тебе нужно меньше возиться с маковым раствором.
14. Вчера мы змей душили-душили...
Очень может быть, что про детство Геракла аэды бы нам так ничего и не поведали, если бы не Гера и не ее державный зуд: а как бы напакостить любимому сыну моего мужа? Подослать кого-нибудь умелого с кинжалом – не божественно. Попросить у подземного братца какое-нибудь чудище – так брат жлоб и не даст… Самой заняться – так вон как Ата красиво летела, а Зевс еще не остыл!
В конце концов Гера остановилась на двух здоровенных гадинах (в смысле, змеях): эффективно и вполне отражает все, что она чувствует к новорожденному. А что две – так просто на всякий случай. Контрольный укус, опять же.
Гадинам был задан объект кусания, после чего понятливые пресмыкающиеся направились укушать и беспрепятственно доползли до колыбели, в которой будущий герой Алкид спал вместе с будущим негероем Ификлом. В колыбели гадин ждал сюрприз: Алкид невовремя проснулся, увидел две раззявленные пасти, емко приложил: «Кака», – и обозначил свою будущую роль истребителя греческой фауны, придушив полномочных представителей Геры на месте.
И тут как-то все сразу спохватились и сбежались, как будто змеи перед смертью орали «СОС!» и мучительно отбивались. Когда вокруг колыбельки сгрудились Алкмена, слуги и даже Амфитрион с мечом… ну, в общем, картина была достойной прорицания. Ификл в колыске рыдал по принципу «Уберите от меня этого сына Зевса!» Сын Зевса, он же Алкид, держал двух удушенных змеюк и беззастенчиво ржал.
– Да-а, – изрек Амфитрион, - этот точно не мой. Надо бы прорицателя позвать, что ли…
Вскоре послали за знаменитым слепым Тиресием, обозначили ситуацию, и дедушку, что называется, понесло. Слушая список подвигов, которые предстоит совершить приемному сыну, непоседевший Амфитрион поседел и пошел собирать учителей. Потому как «понаделают детей-героев, а на образование им монеты не оставят… боги!»
Образование Геракл получал элитное, с мечом, луком и копьем успевал лучше всех, а попытке вложить в него толику науки встречал в пики (потому что штыков тогда еще не было). Кроме всего прочего, Геракла пытались научить играть и петь, но слух у героя явно был на уровне «по ушам протопали титаны», а с хорошими легкими… в общем, страдали все. Особенно страдал брат Орфея, Лин, который и обучал героя владеть кифарой.
Как-то раз, исчерпав все словесные аргументы типа «От этих звуков в Аиде тени второй раз померли!» или «Это страшнее вопля Пана в Титаномахии» Лин перешел к аргументам прикладным и съездил герою по уху. Натурально, Геракл мгновенно овладел кифарой, правда, не так, как надо: Лин почувствовал удар по черепушке, а дальше был уже задумчивый Танат и ржущий Гермес: «Записать, что убит своим же инструментом?»
На суде Геракл не отпирался: «Он стукнул, ну и я стукнул. Так же ж можно ж! Во, хотите – стукните меня!»