Слышал торопливые шаги на кухне. Зашел - но там никого уже не было. Не то, чтобы я хотел кого-то видеть, но разговаривать со мной, видимо, избегают. Как же быстро все чувствуют главаря и прогибаются под него!
Размышляя, я бросил в сумку краюху хлеба и самое главное - соль и воду в походном курдюке.
Ничего больше не брал, оставляя пиршество им.
Сумку собрал, поставил пока в углу. Прошел в зал, чтобы посмотреть на него снова.
Каро принес всем тарелки с едой туда. Ясно, формирует стаю. Из взрослых только я и его раненый друг, остальные молодняк. Эти пойдут за любым. Надо же и Локки ест с ними. Нашел к нему подход оборотень, использовав ненависть против меня. Глупый ребенок, оборотень лишь использует его в своих целях.
Да и имя ему дурацкое дала Вероника - Локки. Но я подарю ему новое. Я замер у колонны, которая вместо косяка ограничивала вход в зал и смотрел на сына. Он очень похож на свою мать золотистым цветом волос, а глаза мои - зеленые. Он есть и специально отвернулся, чтобы не смотреть в мою сторону. Пусть так. Все разговоры смолкли с моим появлением.
- Прости меня, Локкианель, - сказал я, слыша в ответ лишь тишину и полное игнорирование.
Никто не сказал ни слова. Я простоял минут пять и тихо ушел обратно в каморку. Прихватил кусок сушившейся там шкуры ящера и котомку, пошел в дальний коридор.
Не может быть, чтобы здесь не было выхода. Они просто его закрыли.
- Шеррад, Грейдан, выпустите меня, - позвал я и наги откликнулись.
Стена передо мной растаяла. Я оказался в круглой полутемной комнате.
- Ты все-таки решил уйти? - спросил Грейдан. Он вышел из тени в людском облике.
- Да, выпусти меня, - повторил я просьбу.
- Сначала надень это, - протянул мне комплект одежды.
Это было кстати. Я оделся. Сапоги пришлись впору, штаны и рубаха, белье и даже плотный плащ мне точно не помешают.
Подошел Шеррад и протянул мне кольцо с черным камнем.
- Я твой покровитель, будет тяжело - сожми его. Кстати оно может поглощать пространство, раз идешь один, используй как сумку.
- А вот этот посох от меня. Звери в этой области крупные и злые. Вот две книги по зверям и травам. И третья - по минералам. Может пригодится - спрячь в кольцо, а вот эта маленькая сфера может служить светильником и укажет путь к твоему прайду, когда ты захочешь вернуться, - сказал Грейдан с открытой улыбкой.
Не сомневается, что вернусь? Мне важно знать только то, что у Локки все хорошо. Возвращаться я не планировал. Впрочем, сейчас это неважно.
Я редко ошибался в нелюдях. Хозяева хорошими не бывают. Потому что хорошие перестают быть хозяевами.
Но их открытые доброжелательные улыбки сейчас значили больше, чем игнорировавшие меня соратники.
- Удачи, - пожелал мне Шеррад, - И, кстати, мы совсем не такие монстры, сказано то, что сказано. Боев до самой смерти в Колизее не будет. Нашим мирам нужны жители.
- Успехов, - усмехнулся Грейдан.
- Спасибо и ... прошу Вас ... Поберегите моего сына. Он... еще слишком молод, - я с трудом подбирал слова, но не мог не попросить их. Несмотря на гордость, несмотря на упрямство Локки, он все, что у меня есть.
- Вали уже, - хлопнул меня по плечу Грейдан, - Через пару недель сам к ним иди. Нечего демиургов напрягать!
И меня вытолкнули в темный туман.
---
Альер:
Черт, мне тоже не нравилось все происходящее. Как я уже понял, господа слов на ветер не бросают. Но к ним я все еще лоялен.
Может быть потому, что хозяин спас мне жизнь, избавив от гильотины? Страх смерти все еще жив во мне. Или потому, что всегда мечтал о подвигах? Спроси меня пару дней назад, что я выберу - дикие леса империи или гильотину, выбор бы стал очевиден. Или потому, что помимо укуса, меня пока никто не обидел?
А может и потому, что я все еще наивен и глуп. Идея пожить в мире охотясь на зверей, первоначально не показалась мне такой уж плохой. По крайней мере лучше, чем рабство. Сказывалась кровь демонов? Не знаю. Но только потом я понял, что придется жить с ними. С оборотнями и эльфами.
Натаэль мне сразу не понравился. То ли я ревновал к его красоте, то ли к возрасту. На вид такой невинный мальчик. Очень красивый. Почти ребенок, на самом деле намного старше меня и думаю, опытнее. Он почти не отводил глаз от Грейдана и меня это раздражало. К моей радости, мой господин не стал его кусать, он достался Ларгену. Но и перед тем играл жертву.
Я видел его хитрость. Когда мы ожидали вдвоем, он с хмурым равнодушием рассматривал меня. И не было этого печального взгляда, что он строил нагам, только хмурая рассчетливость. Он видел во мне соперника. И хотел выслужиться перед господами.