Ночь, как назло, выдалась ясная, лунная. Хорошо ещё, стражники, призванные охранять пойманное чудовище, на радостях напились и теперь храпели во всю силу здоровых легких. Впрочем, один ещё шевелился.
– Ты… хто?! – грозно спросил он меня, цепляясь за алебарду и пытаясь приподняться.
– Я твой пьяный бред, сынок, – ласково ответил я и стукнул его по темечку. Я ничего не имел против конкретно этого стражника, просто я не люблю их как класс.
Загон, если мне не изменяла память (и обоняние) предназначался для зимнего содержания крупного рогатого скота. Сейчас стадо находилось на выпасе, а в загон немалыми усилиями затащили огромную клетку из толстых железных прутьев. Кажется, раньше она стояла в зверинце, в ней держали пещерного медведя… Однако как ни была велика клетка, для дракона она всё же оказалась маловата…
Впрочем, сам дракон ни в какое сравнение не шел с тем… с той… гм… особью, с которой я имел сомнительное удовольствие близко познакомиться. Пожалуй, он был раз в пять меньше и выглядел каким-то хиловатым. Да и чешуя его отнюдь не поражала взор металлическим блеском, а слух – мелодичным бряцаньем. Больше всего этот экземпляр смахивал на пустынную ящерицу-переростка, по недоразумению обзаведшуюся перепончатыми крыльями и крокодильей головой.
Кстати о крыльях. Как ни было тесно в клетке, одно крыло дракон не сложил. Присмотревшись я понял, что с ним что-то неладно: перепонка была странно скомкана, а плечевая кость торчала под неестественным углом.
– Ну ты, тварь! – раздался пьяный голос, и я чуть не шарахнулся от неожиданности. Впрочем, я тут же сообразил, что окрик был адресован не мне.
Из темного угла, распространяя миазмы, выбрался ещё один стражник. Подойдя к клетке, он бесцеремонно потыкал тупым концом алебарды в дракона и довольно осклабился.
– Что, тварь… ик! Не нравится? То-то… – Парень зашатался, но устоял на ногах. – Будешь теперь наших овец воровать, сволочь, а? Будешь? Будешь?
Каждое «будешь?» сопровождалось тычком копья. Дракон затравленно сверкал глазами, но попыток сопротивляться не делал.
Я вздохнул. Я хоть и сделал своим ремеслом войну, но к животному миру отношусь не в пример теплее, чем к иным представителям рода человеческого. И не я один. Помнится, Сивый, как-то лично запытавший до смерти нескольких пленных, рыдал в голос после того, как пришлось прикончить его коня, сломавшего ногу…
Разговаривать с пьяной скотиной я не стал, просто подошел сзади, даже особенно не таясь, и треснул стражника по башке. Тот икнул, рухнул на пол и затих. А я встретился взглядом с драконом… Мне уже доводилось смотреть в глаза дракону и, помнится, впечатление было не из приятных… Но у этого заморыша взгляд был совершенно человеческий, затравленный, настороженный, но ещё не сломленный…
– Ты меня не бойся, – сказал я тихо. – Я не из этих…
Дракон смотрел на меня подозрительно и зло, стараясь не шевелиться: видимо, вывернутое крыло доставляло ему немало неудобств.
– Слушай, – сказал я. – Я отлично знаю, что драконы умеют говорить. И я знаю, что вы можете становиться людьми. Я хочу тебе помочь…
Дракон глянул насмешливо и презрительно. Удивительно богатая палитра взглядов.
– Можешь не верить, – продолжал я, – но я был крайне близко знаком с одной особой из вашего племени, и у меня нет ни малейших поводов для обиды. Собственно, она свободно могла меня прикончить, но не сделала этого, за что я ей искренне благодарен. Не то чтобы я так уж вас любил, вы, конечно, те ещё созданьица… Но это никому не дает права сажать вас в клетку и тыкать палкой в морду…Ты меня понимаешь?..
Дракон смотрел недоверчиво, но к недоверию примешивалась малая толика надежды.
– Короче, – свернул я свою речь. – Если ты хочешь, чтобы я тебе помог, становись человеком. В нынешнем твоём виде мне тебя отсюда не вытащить. Давай. Я пока замком займусь…
Я снял засов с клетки, повозился с замком. Не замок, а слёзы, только больно уж ржавый. Он поддался со второй попытки.