Эта же крыса передала мой фактический адрес проживания Астафьеву. И тот, разумеется, мгновенно отреагировал.
Ну что ж, придётся брать на завтра отгул и в срочном порядке посещать Палату Общин и Родов, имперский орган, занимающийся делами аристократов. У них своя лаборатория. Сдам кровь, пройду тест, получу доказательства того, что я Потёмкин. Останется лишь заявить о своей принадлежности к графскому роду, который был почти истреблён.
Утром я взял с собой Хрума, и мы отправились в Палату Общин и Родов. Большое величественное здание с колоннами на фасаде было расположено на Думской улице и внушало благоговение у простых смертных.
Внутри здание вызывало восхищение размахом архитектурных рисунков и лепнин на стенах и потолке. Они наблюдались и снаружи, но здесь ещё больше было всяких ангелочков, портретов древних жрецов и мудрецов, что в глазах начало рябить, и я переключился на маршрут к своей цели.
Меня встретил сотрудник палаты, представившийся Владимиром. Среднего роста, в серо-белой форме с имперским гербом, вышитым на груди, кучерявая причёска и пытливый взгляд.
После того, как я объяснил свой запрос, он понимающе кивнул:
— К нам часто приходят за подтверждением родства. Вы не исключение… Кстати, у нас есть ДНК всех родов, которые существуют или когда-либо существовали в Империи. Но услуга платная. Двадцать тысяч.
— Я готов оплатить услугу, — ответил я. — А проверить нужно мою принадлежность к роду Потёмкиных.
— Замечательно, — расплылся в улыбке Владимир. — Что же я вас здесь держу? Пройдёмте в лабораторию. Наш лаборант возьмёт у вас анализ на чистоту крови, сразу же сделает тест, а я зафиксирую результат.
Мы прошли по мраморному полузеркальному полу к двери с надписью «Лаборатория №4А», зашли внутрь.
— Сейчас, подождите минуту, я позову персонал, — сказал Владимир, предложив мне стул с высокой спинкой, между кушеткой и большой артефактной установкой.
Чуть позже пришёл худощавый лаборант в белом халате. Причём дело обошлось без всяких шприцов. Он прислонил к моей вене на локтевом сгибе небольшую стеклянную капсулу, которая тут же наполнилась кровью. Затем поколдовал с реактивами минут пять.
— Всё готово, — сухо сказал лаборант.
— Итак, настало время узнать результаты, — объявил чуть ли не торжественно Владимир. — Начинайте.
— Всё зависит от цвета, — предупредил лаборант на камеру телефона, которым снимал Владимир. — Если сейчас жидкость окрасится в зелёный цвет, значит, всё верно. Проверяемый принадлежит к графской семье Потёмкиных. В красный — результат отрицательный.
Лаборант занёс пипетку с прозрачной жидкостью над колбой, затем капнул пару капель и взболтал.
— Теперь наблюдаем и фиксируем результат, — сказал Владимир.
Поначалу жидкость в колбе приобрела светло-зелёный оттенок, затем ближе к оранжевому, а потом окрасилась в тёмно-синий цвет.
Лаборант ошарашенно уставился на колбу, Владимир замер, похолодев.
— И что это значит? — спросил я у них.
Глава 19
— Это признак умершего, — пробормотал лаборант. — Так ведь? Мне не мерещится?
— Нет, этого не может быть, — тихо ответил Владимир. — Иначе восставшего засекли бы приборы. Нет, определённо что-то вы сделали не так.
— Но я всё делал по инструкции, — возмутился лаборант. — Сложно ошибиться.
— Я позволю вмешаться, господа, — взял я слово. — У меня к вам вопрос — возможно ли проверить меня на принадлежность к двум родам одновременно?
Возможно, причина именно в этом.
— Это как «к двум родам»? — удивился лаборант. — Кровь от отца… она сильнее.
— Подождите, Тимофей Михайлович, бывают исключения, — почесал бритый подбородок Владимир. — Хм… мы уже делали до вашего устройства на работу тест по другой методике.
— То есть это явление имеет место? — задумчиво спросил лаборант.
— Более того, это явление не такая уж и редкость. Просто в последнее время к нам не обращаются с этой просьбой, — произнёс Владимир.
— То есть вы хотите сказать, что Александру Сергеевичу, — с плохо скрываемым удивлением взглянул на меня лаборант, — биологические отец и мать передали сильную кровь в равновесных количествах?
— Это возможно, Тимофей Михайлович, — ответил Владимир. — Мы для этого здесь и собрались, чтобы узнать правду, — затем он повернулся ко мне. — Но есть один нюанс, Александр Сергеевич. Повторная процедура будет стоить ещё двадцать тысяч рублей.