Я примерно прикинул, что у меня по финансам. Получил восемьдесят тысяч за жемчужины. Минус тридцать тысяч за ремонт квартиры, минус двадцать тысяч за предыдущий анализ. Итого ещё есть тридцать. После того, как я расстанусь с двадцатью тысячами, останется всего десять. Но сегодня-завтра аванс. Двадцать тысяч точно придёт. Да к тому же Хрум давно не метал бисер, точнее — не выдавал жемчужины. Непорядок.
— Разумеется, — согласился я. — Я оплачу услугу.
— Прекрасно, — сразу расслабился Владимир. — Тогда приступайте, Тимофей Михайлович.
— Но… я инструкции такой не обнаружил. Здесь её точно нет, — растерянно пробормотал лаборант.
— Я вам выдам её. Она находится у меня, на особый случай, — произнёс Владимир и вышел из лаборатории.
— Век живи, век учись, — улыбнулся лаборант, мельком взглянув на меня. — А вы, Александр Сергеевич, располагайтесь в том же самом кресле. Придётся у вас взять ещё одну пробу крови. Надеюсь, это вас не смущает.
— Ничуть, — улыбнулся я. — Наоборот, я больше вас заинтересован в этом. Гораздо больше.
— Так, держите, — протянул появившийся в дверях Владимир лаборанту ламинированный лист бумаги. — Здесь всё просто и пошагово.
Пока лаборант изучал инструкцию, мы с Владимиром побеседовали о других похожих случаях. Так он рассказал, как в прошлом году баронесса убежала из обедневшего рода и решила доказать, что причастна к другому роду, более обеспеченному.
— Таких случаев, как я уже и говорил, было достаточно. По большей части выявляли случаи мошенничества, когда тестируемые давали на лапу лаборантам, — горько усмехнулся Владимир. — Но наша служба безопасности всегда работала эффективно. Вы не представляете, какая тогда была текучка кадров среди лабораторного персонала. Выявляли, выгоняли со штрафом, принимали следующих. А потом такие тесты практически сошли на нет.
— Всё, можем приступать, — уверенно произнёс Тимофей Михайлович. — Вы правильно сказали, в этой инструкции нет ничего сложного. Вот только реагенты будут совершенно другие. Хорошо, что медный купорос с янтарной преамфорой на месте.
— Александру Сергеевичу не обязательно знать каждый реагент, который вы вливаете в пробирки, — улыбнулся Владимир.
— Ах, ну да, ну да, это просто мысли вслух, — расплылся в доброй улыбке Тимофей Михайлович. А затем принялся колдовать над лабораторным столом, готовя смеси из различных растворов.
Прошло совсем немного времени, не более пяти минут, когда я вытянул руку, и Тимофей Михайлович вновь приложился магической капсулой, дистанционно набирающей кровь у меня из вены.
Я представил, насколько бы облегчила данная технология сбор анализов в моём прошлом мире. В первую очередь тем, кто сдаёт кровь. Ведь много кто опасается игл, а некоторые испытывают самую настоящую фобию. Но… магии в прошлом мире не было, а технологии не дошли до такого уровня.
Я даже глазом не успел моргнуть, как пузырёк был наполнен кровью, и Тимофей Михайлович отошёл к столу, теперь уже поворачиваясь и комментируя на камеру каждое своё действие.
В конечном итоге получившийся раствор после серии взбалтываний окрасился в зелёный цвет. И Владимир с лаборантом с облегчением выдохнули.
— Действительно, кровь от обоих родов получена в равной мере, — удивлённо хмыкнул Тимофей Михайлович, собирая реактивы и выписывая лабораторное заключение.
— Поздравляю вас, Александр Сергеевич, — улыбнулся мне Владимир. — Хотя скоро вам придётся привыкать к новому отчеству и фамилии. Александр Юрьевич Потёмкин. Только что мы получили доказательство, что вы являетесь потомком и Астафьевых, и Потёмкиных. Далее вам нужно будет подать заявление, чтобы узаконить титул графа. Поскольку больше в роду вашего отца никого не осталось, этот титул полагается именно вам. А пока прошу в мой кабинет, я выдам вам заключение имперского образца.
— С радостью, — ответил я, и мы направились на выход. — Расскажите, как проходит процедура утверждения титула?
— Вы подаёте на титул, — начал объяснять Владимир. — Будет собираться комиссия из числа высокородных дам и господ. В положенном порядке рассмотрят всю вашу историю и доказательную базу. Будут подниматься архивные данные, члены комиссии их начнут изучать. А потом вас вызовут на слушание, в зал для церемоний и оглашения вердиктов.
— Примерно когда это будет? — осведомился я.
— Примерно через неделю, но не раньше, — вздохнул Владимир. — Понимаю, что это вас смущает, но случай неординарный. Да притом вы вообще, прошу прощения, считались умершим.
— Понимаю и, разумеется, дождусь вызова. Это меня не смущает, — улыбнулся я. — Главное, чтобы не в рабочую смену вызвали. Желательно согласовать дату с моим руководством, чтобы меня беспрепятственно отпустили.