— Работа моя такая, я ведь целитель, — отозвалась Анна. — И я всё слышу, если что.
— Опять шутку не поняли, — вздохнул Макс. — И опять все дюже серьёзные.
— Лучше скажите, какого чёрта нам выдали такие тесные ботинки, — выдавил Даниил, снимая обувь. — Я никогда в жизни столько мозолей не натирал, как после этого выезда.
— Это ты в отдел снабжения жалобу накатай, — ответил Иван, показываясь в раздевалке. Затем наставник повернулся ко мне: — Александр, тебя вызывает Семён Павлович.
— Ох, жесть… просто жесть, — отозвался Макс. — Сейчас начнётся мясорубка.
— Максим, ну хватит обострять своим специфическим юмором. Просто хочет поговорить, — мягко ответил Иван. — Ты же знаешь, где кабинет нашего босса?
— Да, этажом выше, — кивнул я и накинул куртку, направившись к двери.
Поднялся я на этаж, затем подошёл к приоткрытой двери кабинета. Семён Павлович сидел в это время и подписывал очередной документ из кипы на столе.
— Проходи, Александр, садись, — не отрываясь от бумаг, произнёс начальник отряда.
Когда я устроился в кресле напротив Палыча, он поднял на меня озадаченный взгляд.
— Я вот хочу поругать тебя, а язык не поворачивается, — слегка улыбнулся Семён Павлович. — Лучше расскажи, как ты умудрился в очаг класса А забраться и выжить при этом? Это я насчёт прошлого вызова.
— Я понял, что моя аура выдерживает, и решил, что нужно действовать, — ответил я. — Вы ведь сами всегда говорите, что к каждому делу нужно подходить трезво.
— Это верно, — мягко ответил Палыч. — А ещё я говорю, что каждый спасатель должен действовать по инструкции. Иначе это может привести к последствиям, о которых он и не думал.
— Семён Павлович, я учёл все последствия, — ответил я.
Начальник вздохнул, затем положил руки на стол, сложив их в замо́к.
— Мне напомнить, откуда ты пришёл? Из школы спасателей. А рассуждаешь так уверенно, будто Магическую Академию заканчивал, — чуть резче произнёс начальник.
Я кивнул. Всё так и было. Увы, денег у приёмных родителей на моё обучение было негусто. Поэтому я пошел в школу спасателей на бюджет. Но даже там я получил очень много знаний.
К тому же это не мешало мне читать учебники, по которым преподают в Академии, из которых я почерпнул много полезного.
— Если б я остановился, дети бы сгорели, — ответил я. — Вы такого исхода хотели?
— И это я тоже понимаю, — ответил Палыч. — Только благодаря этому ты ещё в отряде. Но в следующий раз, если замечу нарушение, вылетишь как пробка. Желающих попасть на твоё место, поверь, очень много.
Палыч блефовал. Дар антимага настолько редкий в этом мире, что отыскать мне достойную замену практически невозможно. Те, кто достиг моего уровня, уже давно при деле, и никто их так просто не отпустит.
— Я всё понял, Семён Павлович, — поднялся я. — Я могу идти?
— Постой, — ответил он и жестом показал, чтобы я присел. Когда я устроился в кресле, он продолжил: — Я не хочу, чтобы ты думал, будто я про устав и должностные инструкции тебе тут воду лью. Каждая строчка в них кровью написана, по сути. И я не хочу, чтобы мы наступали на те же грабли. Мы ведь профессионалы. Спасатели столичной службы. И на нас равняются все остальные, нами гордятся.
— Полностью согласен с вами, — ответил я, кивнув. — Но ведь есть исключения.
— Убери это слово из головы, — пробухтел Палыч. — Исключения… Какие могут быть исключения, когда ты работаешь в команде? Представь, что ваша команда — это часы. Одна из шестерёнок остановилась — остановились и часы. Шестерёнка принялась вращаться в другую сторону, и часы сломались.
— Хорошее сравнение, — похвалил я. — Всё понял, учту на будущее.
— Это я и хотел от тебя услышать, сынок, — добродушно посмотрел на меня Палыч. — И спасибо за то, что так хорошо рассказал репортёрам о нашей работе. Я видел тебя в новостях. Собственно, и вызвал тебя после этого… Ладно, иди, не собираюсь задерживать. В конце месяца выпишу премию за отличную работу.
Когда я уже был у двери, услышал вдогонку:
— И запомни, ты ещё две недели стажёр. Будь осторожен и не делай больше ошибок.
— Хорошо, Семён Павлович, — отозвался я, выходя в коридор.
Позиция Палыча непонятна. Судя по нашему разговору, он относится ко мне положительно. И закрыл бы глаза на этот случай. Остаётся лишь одно — кто-то настучал на меня высшему руководству, и на него нажали в ответ.
И это мог быть кто угодно. Ведь запись переговоров есть, и она уже в открытом доступе. Или кто-то из нашей команды проговорился кому-то. Но я почему-то не верил в это.
Я уже узнал обо всех достаточно, чтобы утверждать такое. Даже Иван, который изредка позволяет себя вести со мной так, будто он пуп земли, а я птенец желторотый, не мог меня подставить.