— Верочка, со мной уже всё хорошо! — распахнул объятия Вяземский. — Я избавился от этой напасти, представляешь⁈
— Котёнок, ты меня так напугал. Я прочитала прощальную записку, — захлюпала носом барышня. — Как только увидела, сразу поехала сюда. Надо в больницу, провериться.
— До свидания! — махнул он нам, уволакиваемый за руку супругой, которая удивлённо посмотрела в нашу сторону.
Вяземский сел в машину, и та сразу же сорвалась с места, исчезая за поворотом.
— Ещё один успешный и очень любопытный вызов, — пробормотал Иван, ухмыльнувшись. — Хотя даже не вызов. Как это назвать… — пощёлкал он пальцами.
— Самовызов, так будет правильней, — хмыкнул я.
— Логично, — прищурился Иван, изучающе взглянув на меня. — А ты мне всё больше нравишься, стажёр. Твои методы прям идеальны. Будто всё знаешь наперёд.
— На самом деле я импровизировал. В школе спасателей и не такому научат, — засмеялся я, когда мы зашли в главное здание центра и прошли к рамке.
— Это верно. Я как-то был в этой школе, выступал с мастер-классом. В ней много талантливых преподавателей. А есть среди них такие самородки, что диву даёшься, — кивнул Иван. — Но многое ещё зависит от ученика. Ты целеустремлённый и талантливый. А это в нашем сложном и жестоком мире самое главное.
Мы вернулись с Иваном к команде. Нас поздравили с очередной победой. Даже Павел, что меня удивило, пожал мне руку, признав, что сработал я как профи.
Затем зашёл Андрей, извинившись за своё поведение. В протоколе, который заполнил Палыч, была зафиксирована чистая работа нашей группы. Представляю кислую физиономию Юдащева. Ведь снова прицепиться не к чему.
Чуть позже мы собрались за обеденным столом в «перекусочной», разложив в контейнерах всё, что принесли из дома. У меня было всё по скромному. Варёная гречка и котлеты. Я принялся за трапезу.
Хрум в это время уже наелся моркови и валялся в углу, почёсывая живот. Что ещё этому существу для счастья надо? Вкусно поесть и сладко поспать. Хотя нет, он же боевой ёж. Ещё славно побиться с врагом.
— Кстати, вы слышали про нашу петицию насчёт ёжика? — оглядела нас Лиза.
— А что с ней? — напряглась Анна. — Не одобрили?
— Насколько я слышала, — прищурилась Лиза, — а источники в верхах у меня надёжные, петиция в кратчайшие сроки прошла по всем кабинетам, а недавно её подписал сам Глебов.
— Ого! — воскликнула Софья. — И кто её протолкнул?
— Вы будете смеяться, но этим… «проталкивателем» оказался Юдащев, — хихикнула Лиза.
— «Проталкиватель», — засмеялся Макс. — Отличное прозвище, кстати. Как вантуз, хах!
— Точно, — поддержал Даниил. — Проталкивателем его и будем звать.
— Так что произошло? — спросил я у Лизы.
— Мои источники сообщили, что Юдащев… — начала Лиза.
— Проталкиватель, — поправил её Макс.
— Ну да… Проталкиватель увидел в числе первых нашу бумагу и поднял шум. На это обратил внимание директор и вызвал нашего босса. А после разговора одобрил петицию и настоял на том, чтобы её побыстрее подписали в кабинетах.
— Представляю рожу проталкивателя, когда он понял, что сделал, — засмеялся Макс.
Как позже стало известно, петиция была одобрена, но с условием контроля над питомцем. В связи с этим ремонтники принялись за установку на третьем этаже замеряющих фон приборов, вроде тех, что на проходной. Они и будут фиксировать состояние питомца, передавая данные прямиком на пульт службы безопасности.
Вызовов сегодня не ожидалось, поэтому я вспомнил о звонке оценщику. И набрал номер телефона Геннадия Алексеевича Захарченко. Договорились мы с ним на восемь вечера.
После помощи Неле Марковне в очередной сортировке свежепривезённых артефактов, мы вернулись в раздевалку. Девушки затискали Хрума. Ну а ёж был не против. Словно кот он урчал под ласковыми прикосновениями женских рук, раскинув медвежьи лапки на столе в разные стороны.
После того, как я не спеша переоделся, в раздевалку зашёл Даниил.
— Там этот, бывший прокажённый вернулся, Вяземский, — произнёс он. — Тебя спрашивает.
— Зачем? — закинул я за плечо ранец и направился к выходу.
— Ничего не стал объяснять, просто ждёт, — ответил эмпат. — Как я понял, очень сильно волнуется. В предбаннике его оставил.
Предбанником мы звали небольшую комнату вроде прихожей, где находился гардероб для верхней одежды, небольшой санузел и компактное трюмо, а также ещё небольшая комната, вроде ученической, с несколькими партами и доской. Там проходили экстренные планёрки, как мне сказал Иван. Но ни одной пока я не застал.