«Епископство Мержа, — заговорил гном. — Древнее, родовое владение. На протяжении четырёхсот лет представители семейства Амбруаз наследуют титул епископа, однако культ периодически меняют. Благодаря своим деньгам и связям они всегда занимают значимое место в церковной иерархии, однако титул первосвященника смогли получить впервые. Кони, керамика, древесина, ткань, — начал перечислять тёзка. — Короче, эти товарищи занимаются всем, но нигде не добились выдающихся результатов».
— Торгнир Хакон, — представил последнего священнослужителя патриарх. Могучий, рыжебородый норлинг был одет в чёрную сутану; дополняли его наряд, отливающие серебром с частыми вставками золота и драгоценных камней, манипул и митра. — Епископ Магдерга; первосвященник Федала, верховного бога торговли, изобретательности, проворства, соединённого с грацией, хитрости и лукавства; Великий князь; архиепископ и митрополит Магдергарских земель.
От обилия новой информации, я впал в лёгкую прострацию.
«Сядь», — посоветовал мне Рубило.
Формальности были соблюдены, и я с чистой совестью последовал рекомендации друга.
— Преосвященниший владыко, — я не сразу понял, что это так ко мне обращается Жюль Диудонн. — Как вы оцениваете недавно принятый в Лагии закон, который облагает всех продавцов сельди дополнительным налогом?
«Чего? Сельди?!» — чуть вслух не крикнул я. Но, своевременно вмешательство Потапа, уберегло меня от конфуза. Друг неплохо ориентировался в торговле, и умело использовал информацию из вики и форума игры. В итоге, я просто повторял за Рубило:
— Корона Лагии в полном праве вводить новые или отменять старые налоги.
— Да, но как быть аббатству Шин-То? — поинтересовался епископ Тани.
«Аббатство — это слабо сказано, — задумчиво сказал Рубило, — там огромный промышленный комплекс, включающий в себя все стадии производства: вылов рыбы, обработку и реализацию. В Шин-То придумали свой рецепт засолки, селёдка получается вкусная и долго не портится. Постепенно аббатство стало монополистом на рынке, вытеснив других производителей. Рецепт монахи никому не передают, разделка рыбы происходила в открытом море, чтобы никто не мог подсмотреть технологию. Более того, раздельщиков сельди селят отдельно и запрещают им жениться, чтобы говорливые супруги не разболтали этот важный секрет. Там крутятся не просто большие деньги, а огромные!»
«Очень интересно, но что им от меня надо?»
«Как что? Взрослые дяди делят рынок, и решили устроить тебе проверку».
Пауза затягивалась. Первосвященники поставили меня в невыгодное положение, вынуждая принять одну из сторон спора. Какой бы ответ я не дал, но мне придётся поддержать или Жюля Диудонна, или Сашио Катсуро. Вот так, сразу, лишиться статуса третейского судьи и, возможно, запороть всю цепочку квестов я был не согласен. Поэтому посчитал нужным прояснить условия задачи:
— Что конкретно вас интересует?
— Видите ли, — с покровительственной ухмылкой, заговорил Катсуро. — Бедные монахи аббатства Шин-То живут исключительно добычей и продажей рыбы. Увеличение же налога станет непосильным бременем для наших братьев в вере.
— Мне прекрасно известно о… тяготах, которые терпят монахи аббатства, а слава об их трудолюбии и послушании дошла до самых глухих уголков континента. Но я хочу понять: вас интересует, как отменить налог или как его обойти?
Первосвященники Оттога и Ганджура обменялись заинтересованными взглядами. Выдумывать теневые схемы, чтобы разрешить проблемы этих привилегированных особ, а тем более планировать свержение короля мне не хотелось, и я решил перевести разговор на другую тему:
— Однажды, к одному королю пришла женщина: «Я прошу правосудия, царь! На последние две медные монеты, которые у меня оставались, я купила муки, насыпала её вот в эту большую глиняную чашу и понесла домой. Но вдруг поднялся сильный ветер и развеял мою муку. О мудрый царь, кто возвратит мне этот убыток! Мне теперь нечем накормить моих детей».
Король задумался и спросил: «Когда это было?»
«Это случилось сегодня утром, на заре».
И вот царь приказал позвать нескольких богатых купцов, корабли которых должны были в этот день отправляться с товарами из порта. И когда они явились, встревоженные, в залу судилища, король спросил их: «Молили ли вы богов о попутном ветре для ваших кораблей?»