— Ага, но я хотел спросить: сколько стоит это чудо местного автопрома?
— Тридцать тысяч.
— Сколько!!!
— Гони монету, — обрадовался Громыхайло. — Я же говорил, что он будет возмущаться по поводу цены.
- Это учтивая 50 % скидку каретного мастера и стоимость лошадей, — тем временем пытался меня успокоить Рубило.
— Вы ещё и лошадей купили! Да я… да я бы лучше на оленях Харальда ездил!
— На оленях нельзя, — просветил меня тёзка. — Пока они не дадут потомство, Харальд их не отпустит.
— Капец… нет, я всё понимаю. Надо соответствовать статусу, но ТРИДЦАТЬ ТЫСЯЧ и это со скидкой. А без неё, наверно, пятьдесят? — Я посмотрел на Потапа, и он молча кивнул, подтверждая мою догадку. — Жесть! Пятьдесят кило голда за какой-то тарантас.
— Ты только это нашему мастеру не скажи, Дороте Макарию. Я ему о тебе такие дифирамбы пел, так расхваливал, что к ремесленникам ты со всем уважением и сам грандмастер.
— А он грандмастер? — заинтересовался я.
— Ага, — утвердительно кивнул головой мэр. — Один из лучших мастеров в королевстве и входит в магистрат Риницы.
— Может поэтому так дорого? За такие деньги и в реале можно автомобиль купить.
— Да ладно тебе, — махнул рукой гном. — Лучше думай, кто с тобой на Собор поедет.
— Ты.
— Это понятно, кого ещё возьмёшь?
— Не знаю. Яри, — обратился я к всё это время тихо стоявшей рядом девушке, — поедешь с нами? Ты же в Сурре не была?
Утром следующего дня мы отправились в Риницу, откуда порталом переместились в Белоград.
— А вот и чай. — В приёмную, удерживая двумя руками огромный поднос, вошёл старичок.
На вид, дедушке было не меньше семидесяти лет, однако двигался он весьма расторопно, а руки, сжимавшие поднос, не дрожали и держали его уверенно. Чем-то старик напомнил мне Ганди — такой же сухощавый, лысый, с огромными мудрыми глазами и всепрощающей улыбкой. Первосвященник, а это был именно он, поставил поднос на невысокий столик и начал выставлять чайные принадлежности: заварник, чашки, розетки с вареньем, креманки с печеньями. Вся посуда, искусно сделанная из тончайшего белого фарфора, казалась невесомой, полупрозрачной.
— Позвольте, — я вскочил с кресла, собираясь помочь дедушке.
— Полно вам, — отмахнулся первосвященник. — Дайте старику почувствовать себя нужным и поухаживать за молодёжью. Вы присаживайтесь, присаживайтесь.
— А как же вы? — В комнате были только одно кресло и диванчик, которые мы оккупировали. Словно дожидаясь моего вопроса, дверь опять открылась, вошёл дворецкий с раскладным стульчиком и установил его возле стола.
— Ну вот, а вы переживали, — усевшись, отечески улыбнулся патриарх. — Я безмерно рад тому, что вы откликнулись на моё приглашение и прибыли на Вселенский Собор.
«Задание выполнено.
Награда: +0.01 репутации со служителями культа Валеса, предмет (вариативно), доступ к следующему заданию».
— Совсем забыл, — смешно скривился первосвященник. — У меня же есть подарки для вас, — и крикнул куда-то в дверь: — Путя-ата!
В приёмную вошёл, затянутый в чёрную рясу, монах с тремя свёртками в руках. С поклоном, он вручил их нам и тихо удился.
— Ну как, угодил я вам с подарками?
Чем выше социальный статус, тем более свободно может вести себя человек в присутствии нижестоящих. Первосвященник казался добрым дедушкой, который встретился со своими любимыми внуками, только, чем дальше, тем больше мне хотелось сказать: Не верю! Сначала история с так вовремя появившимся стулом, а теперь подарки — мне достался «Элитный набор Ювелира».
— Ой! — взвизгнула Ярослава. — Какая прелесть!
Девушка держала на руках котёнка. Крошечное создание смешно тыкалось мокрым носом в её руку, обнюхивая и изучая свою новую хозяйку, а потом принялось облизывать.
— Сережа, это — дикая кошка, как твой Дик. Будет ему пара. Вот только подрастёт… как же тебя назвать? — Подруга задумалась, а я посмотрел на гнома.
Громыхайло выглядел крайне довольным, однако, что ему подарил патриарх я не увидел — свой презент он уже спрятал в сумке. Из этого я сделал один интересный вывод: первосвященник не поленился и собрал о нас всю доступную информацию. А значит, мне надо вести себя в двойне осторожнее и тщательнее следить за своими словами и поступками.
— Спасибо, — я поклонился старику. — Ваше святейшество, Вы оказали нам честь своим вниманием.
— Полно вам. Когда мои друзья рады, я счастлив вместе с ними.