Сейчас, наедине с тобой, Мориан наконец дал волю чувствам и слезам. Губы дрожали, грудь сотрясалась от безвучных рыданий, пока на белом одеяле появлялись темные пятнышки.
Все ему говорили правду, кроме родного отца. Все тыкали носом в грязь правды, пока отец терпеливо и настойчиво ее смывал. А он, как последний идиот, до самого конца в это не верил...
— «Я понимаю тебя. До того, как я обрела душу, я не видела крови и ужасов, что творили мои владельцы. Когда же это случилось, я впервые обратила лезвие против хозяина, а потом долго жалела об этом, и в конце концов просто уснула, отказываясь принять правду. Ты разбудил меня, и я впервые об этом не жалею».
Гальсар хрипло рассмеялся.
— Да что ты знаешь о боли от предательства? — собственный яд душил его, высушивая слезы. — Ты меч, который всю жизнь убивал людей и проливал кровь просто потому, что другое ты делать не умеешь. Что может кусок железа знать о том, что чувствуют живые? Ничего!! — Он перешел на крик, и эхо испуганной птицей заметалось под потолком. Меч со стуком упал на пол.
Этот звук был как пощечина: черная пелена спала с его глаз и Мориан только сейчас осознал сказанное им. Он сжал дрожащими руками одеяло.
— Лия, прости, я не то имел в виду...
— «Я прекрасно поняла, что ты имел в виду, — холодно ответила она и меч с клацаньем ушел в ножны. — Я вещь, не имеющая голоса и чувств. Спасибо, что напомнил мне об этом. Отныне я буду обычным молчаливым мечом».
— Нет, постой! — он почти физически ощутил, как ее сознание отделяется от его и перешло в ножны, на мгновение слабо сверкнув.
Больше часа он звал ее и умолял вернуться, но ответом ему было лишь ледяное молчание.
***
Прошло несколько дней с тех пор, как они попали в пещеры. Эльфы вполне спокойно относились к их присутствию и не торопили с уходом. Мориан уже свободно мог ходить по длинным ветвистым коридорам, избегая лишь дороги, что вела в покои целительницы. Первый шок исчез, но он все равно не мог в этом признаться друзьям и вести себя с ней открыто.
Лия так и не ответила на его призывы. Лезвие меча холодно блестело даже ночью, словно девушки никогда и не было.
Сейчас, обедая с друзьями, юноша попробовал снова дотянуться до ее сознания. Снова ничего. Отбивная, обильно залитая соусом, соскочила с ножа и упала на пол, тут же исчезнув в желудке маленькой пепельной ящерицы — местного домашнего животного.
— Раззява, — прокомментировал Сэм, засовывая в рот большой кусок мяса. Прожевав, он продолжил: — Как думаете, не пора ли нам возвращаться? Нас наверняка ищут или уже занесли в корпусной некролог.
— Вряд ли, — ответила Мари, но как-то неуверенно. — Но вернуться надо, Мориан уже поправился да и эльфы нас здесь насильно не держат.
— Тогда выйдем завтра утром. Эй, Мор, а кто та целительница, ну, которая на тебя похожа?
— Сэм! — возмущенно воскликнула девушка.
Гальсар смутился и перевел взгляд на дверь. Называть Вейлан матерью для него пока было непривычно.
— Ну, она моя...
Дверь распахнулась и вошел тот самый дроу, с которым он бился на дуэли. Чуть поклонившись, тот произнес низким тенором:
— Королева Ллейя просит вас в свои покои. Сейчас.
— Хорошо, сейчас приду, — Мориан глазами показал на тарелку. Мужчина кивнул и бесшумно скрылся в темном коридоре.
— И чего ей надо от тебя? — почесал за ухом Дакшер. Быстро проглотив все с тарелки, он ответил:
— Я догадываюсь, что.
... Возле королевы справа на стуле сидела Вейлан. Едва увидев его, она опустила глаза. Ллейя, сидя в коротком серебристом и очень открытом платье, махнула ему рукой на стул напротив:
— Садись. При разговоре сидеть удобнее.
Королевские покои совсем не отличались от комнат простых эльфов, кроме размеров и и количеством золотой отделки и предметов. Кровать, стол, алый ковер с черным узором, высокий шкаф и массивный сундук — вот и все убранство.
Мориан сел, внутренне напрягшись.
— Когда вы собираетесь уходить? — вежливо спросила королева.
— Завтра утром.
Вейлан вдохнула, и Ллейя радраженно цокнула.
— Возможно, это будет невежливо, но я начну сразу с дела, — желтоглазая эльфийка откинулась на высокую спинку стула. — В тебе есть наша кровь, к тому же ты теперь новый владелец волшебного меча и один из героев войны, поэтому у тебя есть некоторые привилегии, которые мы готовы оказать.
— Подождите, что вы сказали? — перебил ее он, наклоняясь вперед. — Герой войны?