— Не удивительно, что ты не знаешь. Герои давно не появлялись, и о них почти забыли. Они те, от кого зависят все войны и конфликты этого мира, только в их воле начать новые разрушения или прекратить их. Все герои войны — обладатели древних реликвий, которые дают им власть, сравнимую с божественной. Тебе достался меч Пожиратель светил, один из сильнейших и трудноконтролируемых артефактов.
— Лия? Сильнейший артефакт? Простите за грубость, но вы шутите. Она взбалмошная и прожорливая, как маленький ребенок, но никак не сильная.
Эльфийка усмехнулась.
— А ты не задумывался, почему она так много ест? Питайся она только твоей жизненной силой, ты бы умер в первой же дуэли. К тому же души оружий помнят все, что делали они и их хозяева, хотя думаю, ты это знаешь.
Мориан вспомнил те длинные монологи и холодный взгляд разочарованного мудреца, что всегда сопровождал девушку в такие моменты. Сколько же ей лет? Тысяча, две, три? А может, сотни тысяч?
«Все это время она беспокоилась обо мне и защищала от самой себя. Какой же я все-таки кретин».
— Так, на чем я остановилась? Ах да, так вот, о твоих привилегиях. Как сын самой влиятельной эльфийки после меня, я позволю тебе присоединиться к нам и выбрать себе дрокса.
— Присоединиться? — подобное предложение застало его врасплох. Стать одним из тех, кто не станет его презирать и ненавидеть — разве не об этом он мечтал? Да. Но ведь у него есть и другая мечта — стать героем, который засияет так, что все его обидчики горько пожалеют о том, что унижали его.
Вейлан смотрела на него, видя его терзания и сомнения. Воспоминания пришлого больно резнули сердце. Тогда, шестнадцать лет назад, она отдала его отцу, чтобы ее сын не стал изгоем, увидел мир и познал радость, которой в родном Даркхейме уже давно нет. А теперь она просит его остаться с ней...
— Я не могу, — наконец ответил Мориан, прямо глядя зелеными глазами на королеву. — У меня есть цель и обязательства, которые я не могу нарушить, как не могу оставить своих товарищей. К тому же я еще не готов поселиться среди голых скал.
Сердце целительницы приятно кольнуло: грусть и радость от его решения слилось в один комок, снимая тяжесть вины.
— Хах, действительно, зачем губить молодость, — чуть улыбнулась королева Ллейя. — Ну хоть от второго предложения не откажешься? А то я обижусь.
— Дрокс? У меня будет свой ящер?! — блеск в его глазах говорил яснее слов. Королева кивнула и махнула эльфийке:
— Вей, проводи его до площадки. Кстати, пока не забыла: учитывая ситуацию наших государств, ты вряд ли сможешь забрать дрокса сейчас, ведь ты не хочешь на виселицу, так? Как появится время, загляни к нам и заодно заберешь его.
— Да, ваше величество, — он поклонился и вышел вслед за целительницей.
Площадка представляла собой котлован, огороженный со всех сторон высокими горами. По скалам вверх-вниз ползали серые ящеры, иногда издавая свист или шипящую трель. Пройдя чуть дальше, Мориан увидел множество пещер и одну большую, стоящую отдельно. Шороха и скрежета оттуда было намного больше, чем в котловане.
— Здесь живут молодые дроксы, которые еще не обрели хозяев, — кивнула Вейлан в сторону пещеры. — Я не могу иметь дрокса, поэтому подожду тебя здесь.
— Ладно, — неловко кивнул он и сглотнул. Затем Мориан глубоко вдохнул и пошел в пещеру.
Шорох, визг, скрежет устремились к нему со всех сторон. Ящеры поворачивали к нему серые треугольные головы и шипели, не делая пока попыток прогнать незваного гостя.
«И как же мне выбирать? — растерянно подумал он. — К кому не подойди, все шипят и норовят укусить».
Так Гальсар дошел до конца пещеры. Здесь ящеров было меньше, хотя по желанию укусить его не отличались от предыдущих. Он осмотрелся, прикусив губу.
Среди серого шипящего клубка тел Мориан разглядел тусклую черную шкуру. Дрокс, свернувшись в углу, оглядывал все желтым горящим взглядом, пока не наткнулся на него. В глазах ящера вспыхнули любопытство и интерес, и он, встав, медленно в раскорячку направился к нему.
«Похоже, я нашел его», — улыбнулся Мориан, когда черная голова наклонилась к нему. Он почесал у зверя над веком и услышал довольное урчание: дру, др-ру.
— Буду звать тебя Дру. Согласен? — Дрокс заурчал и пошел за ним наружу, иногда клацая зубами в сторону недовольных выбором собратьев.
— Что-то ты долго, ничего не случилось... — эльфийка умолкла, с восхищением смотря на черного ящера. — Угольный дрокс, не знала, что у нас такой есть. Повезло тебе.
— Да, — он мялся, не зная, как начать. Несколько дней Мориан размышлял над их родством и только вчера понял, что его обида и злость — простое нежелание принимать реальность: у него есть мать, которая скучала по нему и сделала все, что он был счастлив.