— Сейчас. Иначе как мы без него доберемся до нашего непутевого эльфа? — последние слова прозвучали уже отдаленно и тихий стук его ног вскоре смолк. Мари осталась одна наедине с раненым ящером и страшными догадками.
«Наверно, Мориан хотел предупредить эльфов о нападении и позвал Дру, чтобы быстрее добраться до них, — думала она, все больше и больше холодея внутри. — Кто-то следил за ним и знал о его цели. Дру подстрелили, и Мориана, скорее всего, тоже... Господи, сделай так, чтобы это оказалось неправдой...»
Глава 20
Вокруг была темнота. Едва Мориан открыл глаза, это все, что он видел перед собой. Холод обжигал кожу, проникая внутрь и скапливаясь в теле.
«Неужели я умер?» — подумал он, неподвижно глядя вверх, где темнота особенно сильно склубилась черным куполом. — Ник ранил меня, а затем я... упал в пропасть?» — Голова гудела, пытаясь понять, что же с ним произошло. Сознание отказывалось верить в собственную смерть, отчаянно придумывая оправдание своему спасению. Но вскоре оно сдалось — кто может выжить, упав в черную пропасть? Ответ один: никто.
Гальсар выдохнул и тут же охнул от боли. Правая рука онемела и при малейшем движении отзывалась резкими ударами в плечо. Грудь что-то сжимало, не давая нормально дышать, а собственные хрипы и боль намекали на сломанные ребра.
«Я чувствую боль, значит, я все еще жив? Тогда почему перед глазами так темно..? И как я смог выжить?»
В непроглядном мраке что-то чиркнуло и оранжевый огонек мелькнул недалеко от него, плохо освещая чье-то лицо.
— Хм, раз стонешь, значит, все-таки выжил, — выдохнул тихий старческий голос. — Интересный и на редкость живучий хозяин у Амальфоры.
Мориан напрягся и попытался встать. Тяжелая рука легла на его здоровое плечо и силой осторожно уложила обратно.
— Не стоит, мой мальчик.
— Кто вы? — тяжело дыша, спросил он. От легкого, казалось бы, движения Мориан почувствовал слабость и тошноту, что волнами подкатывала к горлу. Он сглотнул ставшую вязкой и горькой слюну и напряг глаза, стараясь разглядеть лицо неизвестного.
— Слишком любопытен. Лежи и молчи, потом узнаешь, тебе нужно отдохнуть, — огонек мигнул и исчез, оставив его в кромешной темноте.
«Надо подняться, — Мориан стиснул зубы и медленно сел. Кровь прилила к глазам, мозгу, во рту скопилась желчь. Уже теряя сознание, он вспомнил про Лию: — Где же она?»
***
Очнувшись, он почувствовал себя немного лучше и даже смог сесть, не упав в обморок. Но все равно было ясно: восстановление будет тяжелым.
«Лия, ты где? Лия», — ленивое неохотное копошение раздалось в его мозгу, словно в колонии мышей в стенах старого дома.
— «Чего тебе?.. Мор, ты очнулся!» — недалеко от него появилось серебристое сияние и с резким скрежетом меч подполз к изножию его жесткой постели. Мориан поднял ее и положил на колени. Правая рука словно оледенела, но боль исчезла и ранение стало не таким обременительным.
«Что произошло? Кто этот старик?» — сразу спросил он, одновременно оглядывая при помощи ее сияния комнатку. Несколько мешков, корявый трехногий стул и глиняная бадья — вот что он сумел разглядеть, не считая каменных стен, которые окружали его со всех сторон.
Девушка помычала и осторожно начала, постоянно спотыкаясь:
— Когда ты свалился в пропасть, я... ну я, вошла в стену ущелья и уменьшила твое падение. Но... но все равно ты серьезно пострадал, и я... я звала на помощь и... пришел он».
«Кто он?»
— «Не помню, — она нахмурилась, — кажется, его звали Теофор Уткакой-то».
«Теодор Утгард?!» — Гальсар не мог не знать этого имени. Великий полководец, что объединил разрозненные мелкие королевства в одну большую и мощную империю. Став первым королем, через двадцать лет он исчез, оставив после себя сплоченное государство и отличную армию.
Человек, который являлся героем войны.
«Но ведь он исчез больше трехсот лет назад! Как он смог так долго прожить?» — выпытывал он, стараясь не обращать внимания на тихое постреливание в виске.
— «Не знаю я, все мои владельцы никогда не жили по столько же лет. Большинство погибало намного раньше», — в его голове замелькали образы из ее жизни: множество людей, что купались в реках крови и вершили историю мира, которые либо погибали, либо сходили с ума от такой жизни. У Мориана заболели глаза и тошнота комом поднялась к горлу. Сияние от меча стало сильнее, рассеивая мрак.
Раздался тихий шаг и сухая рука резко выдернула клинок из его ослабевших рук. Наваждение исчезло и тошнота неохотно отступила. В его руки легла деревянная плошка с дурно пахнущим бульоном.