Он обхватил ее пальцы и прижал к своему лицу. Теплое прикосновение вызвало в нем спокойствие и братскую нежность. Мориан только сейчас ощутил эту ответственность по отношению к ней, то, что не должен ранить ее или отталкивать от себя. Он должен защитить ее от того леденящего одиночества, которое когда-то испытывал сам.
— Я действительно недостоин быть героем девушки, которая поддерживает меня и заботиться обо мне. Прости, что не понял этого раньше. Я очень большой дурак.
— Ты... дурак, — слезы потоком хлынули из ее глаз и она, больше не сдерживаясь, громко зарыдала. Мориан прижал ее к себе, успокаивающе поглаживая по голове, по шелковистым серебряным волосам. Он пообещал себе, что больше не позволит ей плакать из-за его глупости и его самого. Слишком многое он потерял и совсем недавно обрел, чтобы снова все потерять.
— Мы вместе прекратим эту войну и запечатаем демонов, — прошептал Гальсар, когда Лия перестала всхлипывать и теперь просто лежала на нем, уткнувшись носом в его грудь.
— Угусь, — ответила она и подняла на него опухшие и красные от слез глаза. — Ты романтичный дурак, Мор, поэтому ты мне и нравишься.
— А ты прожорливый ребенок.
Так они и лежали, пока солнце медленно приближалось к рассвету.
Глава 23
Следующий день был полон тревог и забот. Возможность использовать силу меча не могла держать на себе весь план: никто не знал, чем для него обернется взрыв одной скалы и такая трата жизненной энергии. Поэтому порешили, что гномы перебросят к ним несколько десятков бочек с порохом, что намного осуществимее прошлых запредельных планов. Гонец с просьбой тут же помчался в Велстарию. Ответ пришел на следующее утро вместе с груженными под завяз горными носорогами: «Это безумие, но попытаться стоит. Люди теснят нас с двух сторон, пришлите подкрепление. Король гор Дурбан Дрозг». Медлить было нельзя. Рыцари уже находились в опасной близости от пещер темных эльфов, потери росли с каждым часом.
— «У тебя руки потеют. Пусти меня и прекрати нервничать», — рукоять меча намекающе задергалась и Мориан поспешно отпустил ее и вытер ладони о штаны. Он жутко нервничал, несмотря на то, что сам вызвался сделать это. Разрушить гору, посмотрев чужие воспоминания? Бред, но ему нужно воплотить его в реальность, чтобы заняться главной целью — найти легендарное оружие и не дать демонам выбраться из огенных недр.
Дру заворчал и заскреб лапой по утесу. Гальсар рассеянно почесал чешуйчатую голову, не сводя глаз с неба. Где же сигнал? Прибыли ли они ко второму входу в горы? Он уже выбрал удобное место, понапридумывал, как лучше вонзить лезвие в камень — сделал все, все!
— «Ты можешь прекратить накручивать себя? У тебя прекрасный волшебный меч, который одним махом косил целые армии, а ты боишься, что не свалишь какую-то скалу? Как же люди измельчали-то, ей-богу».
«Я прекращу волноваться только тогда, когда все закончится», — ответил он, время от времени вытирая потные ладони. Мориан снова и снова прокручивал тот момент, когда обезумевший хозяин меча представлял желаемое и вливал свою жизненную силу в клинок для удара. Сможет ли он повторить это?
Раздался тихий хлопок и в небо взвился извивающийся лентой зеленый дым. Пора!
Он вытащил клинок и лезвие вспыхнуло голубым в свете полуденного солнца. Ноги предательски задрожали, а руки вмиг вспотели под накалом бешено стучащего сердца. Мориан закрыл глаза и направил клинок вниз.
Цельная, массивная скала, висящая на тропой и глубокой пропастью. Вот по серой каменной поверхности пошла трещина, расползаясь во все стороны, становясь шире. Раздается громкий глухой треск и медленно, осыпаясь, кусок скалы падает вниз, создавая неразрушимую преграду на пути к пещерам. Высокую и толстую стену из камня.
Словно подпитываясь его картинами, меч начал волнообразно сиять, как если бы в спокойную поверхность озера кинули камень. Сила от сердца потекла по руками в пальцы, отдавая и скапливая ее в волшебном лезвии. Мориан ощутил странную легкость и пьянящее чувство всемогущества, едва не погрузился в них, но вспомнил, что произошло с прошлым владельцем меча, его участь и сотворенные им ужасы. Ни секунды не медля, он с силой вонзил оружие, наполовину погрузив его в скалу.
Страшный толчок подбросил его, опережая грохот и треск. Черный дрокс испуганно взревел и бросился в сторону, спасаясь от тряски и летящих осколков камней. Серая пыль с остервенением впилась в глаза, но он не хотел и не мог убрать хоть одну руку с меча, чтобы протереть их. Казалось, будто невидимые стальные нити опутали его, не давая сдвинуться с места. Поэтому Мориан стиснул темно-синюю рукоять и крепко зажмурил глаза. Щит мгновенно раскрылся, прикрывая его от летящих осколков.