Рандольф поднял с пола морской кортик.
- Хватит болтать! - гневно бросил он. - Снимай одежду, или я порву ее на мелкие кусочки!
Элизабет судорожно глотнула воздух и, стараясь говорить спокойно, произнесла:
- Да, с тобой поступили подло и жестоко. Ты вправе требовать возмездия, но не от невиновного.
Она поднялась с кровати и трясущимися руками стала снимать с себя верхнюю одежду. Оставшись в льняной рубашке, она прошептала, дрожа от страха и прохладного воздуха:
- Мне холодно.
Рандольф Макквин ухмыльнулся.
- Потерпи, скоро тебе будет жарко, - заявил он.
У Элизабет еще оставалась слабая надежда отыскать нужные слова, чтобы образумить Макквина и заставить отказаться от своих намерений.
- Я девственница, Рандольф, - почти прошептала она.
Макквин громко рассмеялся.
- Ничего, - сказал он. - Это мы скоро исправим. Давай снимай все, что осталось!
Стараясь оттянуть страшный момент, Элизабет медленно сняла с головы шапочку и стала приглаживать рассыпавшиеся по плечам густые волосы. Она должна выиграть время и убедить Рандольфа Макквина в своей невиновности и честности!
- Так... - Рандольф скрестил руки на груди и прислонился к двери каюты. - Она клянется мне, что девственница, а сама ведет себя как продажная девка! - громко сказал он.
Элизабет вдруг почувствовала, как страх, владевший ею, исчез и уступил место ярости и гневу.
- А что, только продажные девки распускают волосы по плечам? - с вызовом спросила она.
- А ты не знаешь?
- Рандольф, прекрати вести себя как дикарь! Почему ты заставляешь меня раздеваться? Мне холодно!
Гневные слова Элизабет, к сожалению, не подействовали на Макквина. Его глаза оставались жестокими, а тон - презрительным.
- Ничего, подожди немного. Скоро ты перестанешь дрожать от холода и почувствуешь, как жар разливается по твоему телу!
- Ах, ты надеешься доставить мне удовольствие? - В голосе Элизабет прозвучал сарказм.
Глаза Рандольфа сузились, шея побагровела, он сжал кулаки. Элизабет Гордон ничего не оставалось, как снять с себя льняную рубашку и прикрыть грудь длинными пышными волосами.
Макквин внимательно посмотрел ей в лицо, а затем медленно перевел взгляд на ее золотой пояс верности - тонкую филигранную работу.
Пояс верности напоминал изящную кольчугу. Он плотно облегал бедра Элизабет и сужался ближе к ногам.
Рандольф Макквин шумно глотнул воздух.
- Где ключ? - грозно спросил он.
- Рандольф, ты же любишь меня, - тихо промолвила Элизабет.
- Говори, где ключ. - Глаза Рандольфа скользили по стройному телу стоявшей перед ним женщины.
- Прежде скажи, в чем я тебя предала! - потребовала Элизабет.
- Ты с самого начала знала о цели моего приезда в замок Дугласа!
- Нет, не правда! Я узнала об этом визите совсем недавно. Тебе нужно было забрать мощи святого Колумбы и представить их на объединенной рождественской мессе.
- Ты сообщила об этом Дугласу!
- Нет! Катберт Макгилливрей прислал своего герольда в замок Дугласа!
Рандольф широко раскрыл глаза и несколько минут находился в оцепенении. Наконец, запинаясь, произнес:
- Дуглас упомянул герольда, но не удосужился уточнить, какого именно.
В душе Элизабет Гордон появилась слабая надежда.
- Как ты мог подумать, что я предала тебя? - укоризненно спросила она.
- Значит, Катберт Макгилливрей попросил Реда Дугласа держать меня в темнице до окончания Рождества?
- Я подозревала это, - промолвила Элизабет.
- Ты догадывалась об их коварных планах?
Элизабет подробно рассказала Макквину о визите герольда Катберта Макгилливрея в замок Дугласа.
- О готовящейся рождественской мессе, об объединении хайлендзских кланов, о намерении Катберта Макгилливрея сорвать ваши планы я узнала от Роберта Брюса. Но король вряд ли мог предположить, что они будут искать тебя на юге Шотландии.
- Он вообще часто ошибается, особенно в вопросах, касающихся севера и северо-запада Шотландии.
- Ты не прав, Рандольф. Кстати, наш король уже принял соответствующие меры.
- Какие меры?
- Рождество еще не наступило, а он уже приказал своим воинам окружить замок Катберта Макгилливрея и не выпускать его, пока не окончится объединительная месса!
- Ты больше веришь в мудрость Брюса, чем я!
Элизабет мысленно согласилась с Рандольфом, но его несколько презрительное отношение к Роберту Брюсу показалось ей оскорбительным. Элизабет должна убедить его в мудрости и проницательности короля Шотландии!
- Роберт Брюс планирует в марте созвать парламент в Сент-Андрусе, - с гордостью сообщила она.
- Парламент? - Рандольф удивленно поднял брови. - Настоящий парламент с представителями от всех кланов?
Элизабет Гордон кивнула. Она очень надеялась на возобновление прежних отношений с Рандольфом Макквином, которые, возможно, свяжут их общей судьбой.
- Да, настоящий парламент, - повторила она. - Но пока это только планы. Пожалуйста, пойми, я иду против своего короля, сообщая тебе заранее секретные сведения!
В глазах Рандольфа вновь мелькнуло недоверие.
- Почему ты так говоришь? - спросил он.
- Потому что после обмена пленниками я не должна была ни на минуту задерживаться в замке Дугласа!
Меня ждет король!
- Но ты все-таки ослушалась Роберта Брюса!
- Да, любовь к тебе заставила меня остаться. Я же обещала найти тебя! Когда ты исчез, я поехала на твой корабль, поговорила с первым помощником, а затем навестила твоего брата Драммонда. Я искала тебя повсюду, Рандольф!
- Но как же ты узнала, что меня бросили в темницу?
- Мне шепнул об этом мальчик-конюх. Как это произошло, Рандольф?
- На следующий день после твоего отъезда к Роберту Брюсу рано утром замок покинул Драммонд, а ближе к вечеру - английский король Эдуард II. Предатель Дуглас заглянул ко мне перед вечерней молитвой и попросил подождать его, чтобы потом вместе отправиться в часовню. Когда раздался колокольный звон, солдаты Дугласа ворвались ко мне в комнату, схватили меня, избили и бросили в темницу.
- Король Роберт Брюс проявляет большое внимание к предстоящей рождественской мессе и, очевидно, сам примет в ней участие. Думаю, он захочет узнать о случившемся с тобой.
Рандольф удивленно посмотрел на Элизабет.
- Но почему он скрывает свое намерение присутствовать на мессе?
- Роберт Брюс не хочет, чтобы англичане узнали об этом прежде, чем Святая церковь благословит наше объединение.
- Да, мы объединимся перед лицом церкви и с именем Бога на устах.
Рандольф отбросил напильник и подошел к Элизабет.
- Любимая, прости, что я на время потерял веру в тебя! - искренне воскликнул он.
- Я сама во многом виновата!
- Нет, ты - необыкновенная женщина!
Элизабет обняла Рандольфа, постоянно повторяющего ее имя, и стала осыпать поцелуями его лицо.
Они целовались и ласкали друг друга, а полное прощение взаимных обид наполняло страстью их тела и сердца.
- Сколько на тебе одежды! - прошептала Элизабет.
Рандольф отстранился от нее и стал порывисто снимать ее. Она с замиранием сердца глядела на его крепкое, стройное, мускулистое тело, лишь немного похудевшее за время заточения в темнице. Рандольф страстно желал Элизабет. Его тело откровенно говорило ей об этом. Она ощущала в себе неведомые ранее слабость и податливость.
- Нам мешает соединиться лишь твой пояс верности, - глухо пробормотал Рандольф.
Элизабет посмотрела ему в лицо, а затем перевела взгляд ниже пояса. Рандольф жаждал ее и стремился к ней!
- Какие разные у нас тела! - вдруг проговорила Элизабет, словно это было для нее открытием.
- Они предназначены друг для друга, - ответил Рандольф и добавил: