— Я поклялся быть твоим защитником и другом. Я старался дать тебе всё, что мог. Ты умна и образована, и тебе нужна хорошая партия.
Я вздохнула.
Он мечтал устроить моё будущее, словно отец для дочери.
Многие считали, что я не только его советница, муза и услада для глаз, но и любовница. Разумеется, если ты гетера, то такие слухи — обычны.
Но прелесть жизни гетеры в том, что мы можем выбирать себе мужчину сами. Они предлагают — мы соглашаемся или не соглашаемся. Но если ты принадлежишь одному, если ты надеваешь его фамильное кольцо на мизинец, то кто-то другой уже не имеет права претендовать. По крайней мере, официально. При этом твой покровитель может быть женат, и его супруга, даже дрожа от злости, ничего не может поделать.
— Камелия, я знаю, что Алистор хотел бы этого… — шепчет Гаспар, возвращая меня в реальность. — Я — ваш лучший выбор.
Эта последняя наглость взбесила меня, гася Искру, и я толкаю его в грудь. От неожиданности Гаспар даже отступает на пару шагов.
— Смотрите внимательно! — Я демонстрирую ему правую руку с крупным рубином на мизинце. — Я всё ещё гетера Алистора. Не приближайтесь ко мне, пока я сама к вам не подойду. Какая дерзость! Господин лейтенант, очнитесь и ведите себя достойно.
Я нарочито встряхиваю подолом, словно смахивая его запах и бесстыдство.
Гаспар тотчас выпрямляется, поправляет свой белый мундир и, видимо, приходит в чувство. Сжав челюсти так, что желваки заходили, он всё же с уважением (напускным или нет, сложно разобрать в полутьме) медленно кланяется мне.
Я торопливо удаляюсь, пока он замер в поклоне. С ярким платьем винно-красного цвета (фамильный цвет семьи Алистора) тяжело затеряться в толпе, но я и не собиралась. Мне нельзя бояться. Я — гетера. Я не простая куртизанка. У меня есть достоинство, право выбора и положение в обществе, с которым люди считаются.
Я никогда не сгибалась под осуждающими взглядами, никогда не бежала от гнусных сплетен и всегда справлялась с непристойными предложениями. Даже в расстроенном состоянии, даже мечтая поскорее расшнуровать корсет и упасть лицом в подушки…
Даже зная, что Гаспар — и правда один из вариантов Алистора для меня. Но нет, только не он. Только не самоуверенный наглец.
— Обрати на него внимание, — вспоминался мне голос Алистора. — Он хорош. Офицерский чин, служба в действующей армии. Единственный сын, вступил в наследство в прошлом году. Бесстрашный, мужественный, будет тебе опорой.
— Безрассудный, чёрствый, слишком заносчивый, — добавила я.
— Ты не даёшь ему шанса, — укорил мой покровитель. — Вы даже говорили всего единожды. Я познакомил вас у... Каллисты, кажется?
— Да, он частый гость на её приёмах. Высматривает девушек, я тому свидетель. Порочит чужую честь, да и только.
— Ну-ну, ты уж слишком строга, дорогая.
— Вы уверены, что он богат?
— С его бабкой, маркизой, мы были дружны некоторое время, — задумчиво произнёс Алистор. — Родовое имение у неё было просторное, да и связи при дворе должны остаться. Я должен разузнать больше.
— Вы должны отдыхать, вот что я скажу, — улыбнулась я, поправляя его одеяло.
Мне бы хотелось это отрицать, но последняя воля Алистора — найти нового покровителя — вовсе не так плоха, как я пыталась его уверить. Передо мной открывалось неизвестное будущее после его возможной смерти.
Будучи человеком слова и дела, Алистор в своё время подарил мне титул баронессы и двухэтажный особняк, но ночевала я там нечасто. Он желал, чтобы я всегда была рядом, а именно — жила с ним. После его кончины мне придётся уехать, и, правду говоря, это замечательно — свобода и никакой зависимости от мужчины. Втайне я горела этим желанием уже очень давно. Благо достаточная сумма у меня имелась, и я даже могла позволить себе жизнь Каллисты — празднества, званые ужины, светские приёмы и балы, которыми славятся многие гетеры столицы.
Но.
Было это злосчастное «но»…
Толчок — и тут же мужской голос слева от меня быстро произносит: