К этому времени тревожных звоночков накопилось столько, что в мастерской забили в набат. Первыми, кто это сделал, были Пат и Мира. Оба имели далеко идущие планы на изучение истинной магии и сошедший с ума учитель в эти планы никак не укладывался. Вскоре к ним присоединился Васел, поначалу обрадовавшийся неожиданным каникулам и отсутствию присмотра. Юный алхимик уже мысленно видел себя за алхимическим столом, за которым будет проводить всякие интересные эксперименты, но многоопытный Хили, оставшийся в мастерской за старшего, моментально ограничил пареньку доступ к реактивам, допуская лишь до приготовления лаков и клея.
Вслед за ними начали паниковать Руден и, как это ни странно, Гвендалин. Первому требовалось начальство для контроля конечного продукта, да и заказы, требовавшие непосредственного участия Моргана, никуда не делись. Второму же, на правах парня, приходилось выслушивать бесконечные монологи о безответственных учителях и брошенных на произвол судьбы ученицах. Первое время Гвен сочувственно поддакивал, пропуская большую часть стенаний мимо ушей, однако часть сказанного в голове всё-таки откладывалась, в какой-то момент набрав критическую массу.
А вот Вельга подключилась к паникующим самой последней. Решив, что после событий в столице Морган решит, что у них теперь отношения и всё такое, девушка подумала… и шустренько свинтила на охоту, пропав из города на целую неделю. В Шундаран она возвращалась со смешанными чувствами страха, вины и собственной правоты — понимая, что поступила не слишком хорошо, она продолжала себя оправдывать тем, что ещё не готова к новым отношениям. Какого же было её удивление, когда выяснилось, что объект переживаний не только ни разу не появился возле дома, в котором она арендовала комнату, но и вообще не обратил внимания на её исчезновение. Ещё неделю девушка думала, что же делать — обидеться или воспринять это как должное. В смысле, она же не давала поводов думать, что они пара, а потому и предъявить оружейнику вроде как нечего. С другой стороны, она прекрасно видела, что интересует его отнюдь не в качестве закадычного приятеля, а потому простить подобное пренебрежение просто так не могла. Не выдержав возникшего в голове противоречия, Вельга выждала ещё немного, а затем отправилась выяснять отношения в мастерскую, где её и «обрадовали» текущим положением дел.
А вот остальные сохраняли спокойствие, не видя в происходящем ничего интересного. Святогор, Элма и Шах в силу жизненного опыта, а Мак — из-за особенностей своего разума.
— Надо что-то делать! — стукнула кулачком по столу Мира, заставив вздрогнуть стоявшие на нём кружки. — Это ненормально!
— Да, ладно, с кем не бывает, — зевнул Святогор, прикрыв рот рукой. И тут же не удержался от подколки: — Просто у дедушки нет личной жизни. Вот и сублимирует, как может. Скажите спасибо, что не в игрушки компьютерные играет.
Поскольку богатырь предусмотрительно уселся подальше от Вельги, та ограничилась лишь оттопыренным средним пальцем. А вот эльфийка молчать не стала.
— Забавно, что именно ты называешь себя его лучшим другом, — холодно произнесла Мирабель, смерив здоровяка презрительным взглядом. — Хотя чего с тебя взять — сам целыми днями в кузнице пропадаешь. Даже бухать перестал.
— А что в этом плохого? — огрызнулся тот. — Я, между прочим, работаю, а не ною, что мой учитель болт положил на свои обязанности…
В следующий момент в кухне, где и происходило стихийное собрание, ощутимо поднялась температура, а вокруг магички заколыхалась аура раскалённого воздуха.
— Успокоились! — рявкнул молчавший до сих пор Шах, в свою очередь громыхнув кулаком по столу. В этот раз посуда не просто звякнула, а подпрыгнула вверх сантиметров эдак на пять. — Свят, следи за языком. Мира, если хочешь сделать из него стейк, делай это на улице. Вельга, хватит тискать нож — сломаешь!
Пробурчав под нос извинения, Святогор уткнулся носом в кружку. Мирабель несколько секунд сверлила его взглядом, после чего фыркнула и уселась обратно на лавку.
— Успокоились? — с ехидцей в голосе поинтересовался д'мон, выждав паузу. — Тогда давайте по существу. Говорить с ним пробовали?