— Хорошо. Ещё что-нибудь? — поинтересовалась лучница, перебросив тряпицу жениху.
— Ничего такого, — отрицательно мотнул головой Скелет, после чего замялся. — Сестра… Будь осторожней внизу. Тот мужик, с которым пересеклись лошки, какой-то мутный. Очень мутный. Скорей всего авантюрист из перерождённых, но скрывает это.
— Спасибо Майк, я учту, — тепло улыбнулась ему девушка, вызвав у Моргана лёгкий укол ревности.
Скелет снова отвесил короткий поклон, после чего испарился, словно его тут никогда и не было. Однако перед этим бросил на Вельгу короткий взгляд, который оружейнику совсем не понравился. Это был оценивающий взгляд взрослого мужчины, присматривающегося к женщине.
— Майк? — с ехидцей поинтересовался орк, иронично изогнув бровь.
— Представь себе, — подтвердила лучница. — А что?
— Ничего.
— Да ладно! Ревнуешь, что ли!
— С чего бы мне ревновать к мелкому пацану? — буркнул Морган.
— Правильно. Мне, знаешь ли, нравятся брутальные мужики зелёного цвета, — подойдя поближе, промурлыкала Вельга. — Так что на твоём месте я бы лучше присматривалась к Грро'огу. Он орк видный, да ещё трактир целый держит…
— Эй, брачующиеся, может вы потом поворкуете? — с усмешкой прервал их Свят. — У нас тут дело, как бы.
— Зависть есть смертный грех, — парировала Вельга. — Так что завидуй молча.
— У меня индульгенция. Мы идём или нет?
Вход в канализацию представлял собой маленькое кирпичное строение с массивной дверью, запертая на висячий замок и дополнительно зачарованная сигнальными чарами. Так себе защита от посторонних, но преодолеть её с первой попытки не вышло — в дело вмешался случай. Откуда ни возьмись возле Неудачников нарисовался патруль городской стражи.
— И что тут происходит? — задал сакраментальный вопрос седоусый стражник.
— Всё в порядке, сержант! — тут же подхватился Святогор. — Мы тут по заданию от Гильдии авантюристов.
— Это по какому же?
— Вот! — достав несколько сложенных вчетверо листов, богатырь протянул их стражнику.
— Тут говориться только о пропавших людях, — хмыкнул тот, ознакомившись с каждым листиком. — И ни слова о канализации. Это знаете ли, объект стратегической важности! Любой спуск вниз должен быть согласован с администрацией города и заверен бумагой с печатью. А таковой у вас, как я понимаю, не имеется.
— Послушай, сержант, к чему сейчас этот формализм и бумагомарательство? Тут люди пропали! — и на свет появился очередной звякнувший металлом кошель, чтобы тут же без следа исчезнуть в бездонном сержантском кармане.
— Действительно, ни к чему, — согласился стражник, пряча взятку с не меньшей ловкостью, чем малолетний бандит. — Однако в следующий раз всё-таки возьмите бумажку. Не все такие понимающие, как мы.
И с этими словами патруль продолжил неспешный обход подконтрольной территории.
— Кругом коррупция, — вздохнул Морган, провожая взглядом служителей закона.
— Да, да, да. Коррупция — это плохо, коррупция нас погубит, — буркнула Вельга. — Мы ещё кого-то ждём или всё-таки делом займёмся?
В своё время в истории Земли произошёл презабавнейший казус. Подземную канализацию, как таковую, люди строили ещё в Античности, более двух тысяч лет назад. Кстати, в Риме до сих пор используют древние каналы, самый известный из которых, Клоака Максима, построили за шесть веков до нашей эры. А потом Римская империя немножко развалилась, гунны разгулялись, случилось Великое переселение народов, Чингиз Хан, ну и прочие неприятности по мелочи, так что строительство канализации в поселениях отошло даже не на второй план, а куда-то на задворки. И просвещённая Европа практически до самого Ренессанса купалась в нечистотах. Впрочем, и во время него тоже…
К счастью, история на Лудусе пошла по иному пути. Подземную канализацию изобрели в далёкие стародавние времена, поэтому отбив у степняков столицу и затеяв грандиозную ренновацию, Бирандиус II не стал ничего копать с нуля, а попросту перестроил и дополнил существующие каналы. Благо, у него на службе находились не только инженеры и рабочие, но и маги. С тех пор спрятанные под землёй каналы и отстойники исправно служили своим создателям, без устали перерабатывая тысячи кубометров нечистот в удобрения, которые потом расходились по ближайшим полям.