Спуск на четвёртый уровень, которым решили воспользоваться Неудачники, представлял собой простой разлом между двумя пещерами, немного облагороженный неведомыми рудокопами. Продемонстрировав, как минимум, зачатки интеллекта, кобольды обосновались в нижней пещере, дабы принимать спускающихся с третьего этажа гостей по одному.
— А почему бы нам просто их не обойти? — поинтересовался вслух Морган, которому не особо улыбалось лезть в узкий каменный мешок навстречу агрессивно настроенным карликам.
— Если они даже здесь выставили заставу, то все остальные спуски точно под контролем, — пожал плечами Шах. — Не переживай, не в первый раз тут ходим.
Орк пожал плечами и отстал. Худшее, что может сделать солдат в боевой обстановке — сомневаться и оспаривать приказы командира. После дезертирства, разумеется. Даже если это не подразделение регулярной армии, а группа авантюристов.
— Морган, притуши свет. Мира — давай ночное зрение, — тем временем принялся раздавать приказы д'мон.
Послушно снизив мощность магического фонарика до минимума, оружейник с любопытством уставился на эльфийку, бормочущую заклинание. С самого начала ему было интересно, почему его попросили повесить светляка, а не воспользовались этим самым ночным зрением. Ответ оказался прост и неприятен — как только магичка закончила колдовать и дотронулась до него ладошкой, глаза орка пронзила острая боль, вызвав обильный поток слёз. А пока он пытался проморгаться, из поля зрения пропали все цвета, оставив лишь чёрно-белую палитру.
— Потерпи немного, скоро пройдёт, — сочувственно прошептала Мира, переходя к следующей жертве.
«Это полная хрень!» — постановил маг-оружейник, закончив мысленно материться. «Игровой» подход к магии в очередной раз доказал свою ущербность — данное заклинание являлось низкоуровневым, но девушка так и не смогла прокачать его достаточно высоко, чтобы нивелировать негативные эффекты. Не говоря о том, чтобы купить в Гильдии магов более продвинутую версию или вбросить в прокачку драгоценные Очки Развития. А ведь стоит немного покопаться в структуре заклинания, наверняка удастся не только избавиться от боли в глазах, но и значительно повысить качество «картинки».
Пока орк боролся с собой, чтобы сей же момент не броситься препарировать корявое заклинание, Мира успела обойти весь отряд. Повинуясь приказу лидера, Морган развеял волшебный фонарик и Неудачники один за другим потянулись к спуску. Первым в узкую щель разлома протиснулся Святогор, предварительно пригнувшись и слегка развернувшись боком — богатырские габариты помноженные на доспехи не позволяли ему передвигаться нормально. Вслед за здоровяком двинулся Шах, которому ничего не мешало, потом втянувший голову в плечи Морган, затем Мира, Гвен, Вельга и, наконец, Гарик.
Заклинание ночного зрения оказалось ещё хуже, чем казалось поначалу. Да, оно позволяло видеть в условиях полного отсутствия света, однако качество видимой картинки оставляло желать много лучшего. Силуэты идущих впереди воинов сливались в один, разглядеть выступающие из стен уступы не представлялось возможным, отчего орк периодически бился локтями и шипел от боли. В какой-то момент оружейник поймал себя на мысли, что больше полагается на слух, чем на глаза.
«Всё-таки интересная штука — мозг. Казалось бы, все органы чувств работают на одном уровне, но стоит только одному из них забарахлить, как остальные начинают обостряться», — отвлечённо размышлял Морган, медленно шагая вслед за д'моном. «А интересно, у кобольдов со зрением и слухом как? Зрение, наверное, должно быть похуже, а вот слух… и обоняние…»
Бум! Глухой звук удара камня по дереву пролетел по разлому, практически разорвав барабанные перепонки. Точнее, множества ударов, слившихся в один. Словно кто-то уложил на дно колодца щит ДСП [1] и сыпанул сверху корзину гравия. Вздрогнув, орк покрепче вцепился в жезл и уставился в спину Шаха. Однако ни д'мон, ни шагающий перед ним Святогор, никаких признаков беспокойства не выказывали. Разве что эхом пронеслось такое знакомое и такое родное: «…ять!!!».
Бубум! Звук удара повторился, вновь заставив Моргана вздрогнуть. «Да что это за хрень?» — раздражённо вопросил он сам у себя, снова отметив отсутствие хоть какой-то внятной реакции у двигающихся впереди воинов. И только когда шарахнуло в третий раз, а в потолок что-то врезалось, обдав голову каменной крошкой, до него наконец-то дошло — не став дожидаться, пока незваные гости вылезут наружу, пращники кобольдов открыли стрельбу. Что было логично — прямой и пологий разлом позволял вести стрельбу не особо заморачиваясь на прицеливание.