Вопросов у Моргана было много, но больше риторических, вроде «В чём смысл жизни?» или «Какого хрена я тут делаю?». Поэтому он промолчал вместе со всеми.
– Вопросов нет? Отлично. Тогда выдвигаемся…
Естественно, им не повезло. На первом этаже слаймов не оказалось, как и обычных для него защитников в виде оживших скелетов прислуги. Вместо этого Неудачников встретили разнообразные големы. Хотя слово «разнообразные» довольно слабо описывало происходящее. Создавалось впечатление, что создатель этих тварей, прежде чем приступить к изготовлению очередного магического робота, предварительно принимал пару литров галлюциногенов, из-за чего на свет появлялось нечто… уникальное. Шар с восемью щупальцами, трёхногая и трёхрукая табуретка, многоножка с торчащими из спины ударными конечностями, торс от рыцарского доспеха на колёсах были ещё самыми приличными творениями неведомого демиурга. А чтобы гостям было ещё веселее, творил он из всего, что попадалось под руку – металла, дерева, камня, костей и чьей-нибудь плоти. Зачастую, из всего сразу.
К счастью, особых проблем эти порождения безумного разума, подогретого запрещёнными в королевстве веществами, не доставляли. Выбегали по две-четыре штуки за раз, частенько мешаясь друг другу, после чего бесславно гибли от парочки точных ударов. Тут стоит отметить, что главная заслуга в этом принадлежала Моргану и Мирабель. Магическое зрение позволяло без особых хлопот определить слабые места големов – источники питания и управляющие контуры, разрушение которых сразу приводило к дезактивации магического робота без необходимости разбирать его на части.
Однако главной опасностью лаборатории Безумного магистра были вовсе не существа, его населявшие. Уже через пять минут пребывания в лабиринте, оружейник понял, что у него напрочь отказало чувство направления. Причём это выражалось не в абстрактном ощущении вроде «не знаю, куда повернуть», а на уровне физиологии. Словно в детской игре в жмурки, когда тебе завязали глаза и хорошенько раскрутили. Особенно сильно это ударило по мозгам, когда они в третий раз миновали один и тот же перекрёсток, шагая по прямому, как стрела, коридору.
Справедливо заподозрив в этом магическое воздействие, орк для начала попробовал развеять дезориентирующие чары, а потом использовать заклинания для ориентировки, однако ничего из этого не помогло. Развеять он смог только бафы, а заклинания либо не срабатывали совсем, либо дезориентировали ещё больше. Не добившись ничего, кроме головной боли, Морган бросил это занятие.
– Как тут вообще ориентироваться? – поинтересовался он у Вельги, воспользовавшись небольшой паузой между атаками големов.
– Никак, – ответила та, с улыбкой глядя на озадаченную физиономию спутника. – Серьёзно, вообще никак.
– Давай пропустим ту часть, где я напряжённо думаю и выдаю кучу неправильных версий, и сразу перейдём к правильному ответу.
– Зануда, – фыркнула девушка. – Дай хотя бы три варианта.
– Ладно. Нить Ариадны?
– Кто такая Ариадна?
– Если коротко, то мифическая принцесса, которая дала возлюбленному клубок ниток, чтобы он смог найти выход из лабиринта.
– Понятно, – хмыкнула девушка. – Расскажешь как-нибудь про неё. И нет – нитки, верёвки, шпагат и даже стальной трос не сработают. В какой-то момент они просто обрываются, а потом ты натыкаешься на обрывок перед собой.
– Хм… – задумался оружейник, загоревшись желанием самостоятельно найти ответ. – Магию я попробовал, не помогло. Какой-то пропуск? Артефакт, заклинание или метка на ауре?
– Нет. В смысле, теоретически такое может быть, но не в нашем случае.
Третий вариант Морган обдумывал довольно долго, вспоминая всякие правила прохождения лабиринтов и накладывая их на текущие реалии, однако ничего путного в голову так и не пришло.
– Не знаю, – наконец сдался он. – Пусть это будет необходимость уничтожать определённых монстров.
– Хрен там плавал, – ухмыльнулась Вельга, пнув валявшуюся под ногами запчасть от очередного голема. – Сам видишь, эти уродцы внешне хоть и разные, но называются одинаково.
– Так может мы ещё нужного не нашли.
– Нет. Всё гораздо проще – постоянно идёшь вперёд и как можно меньше поворачиваешь.
– Не понял.
– Здешний Лабиринт постоянно меняется, но пока ты двигаешься по прямой, он не может подсунуть тебе один и тот же участок более трёх раз. Когда ты делаешь поворот, то к этим трём добавляется ещё один. Короче, идёшь только вперёд и при везухе Лабиринт сам подсунет тебе нужное. А если часто поворачивать, то можно до конца жизни бродить по одному и тому же участку.
– Звучит как-то не очень, – поёжился оружейник, представив себе эту картину. – То есть у нас есть реальный шанс остаться тут навсегда?
– В том-то и прикол, что нет, – усмехнулась лучница. – Если следовать правилу, то рано или поздно ты всё равно пройдёшь мимо выхода или лестницы на другой уровень. Главное, поменьше налево ходи.
– Почему именно налево? – не понял Морган. – А если направо?
– Проехали, – махнула рукой девушка. – Короче, ходи прямо, меньше поворачивай и будет тебе счастье, бухло и доступные же… деньги.
Второй этаж Лабиринта встретил их всё теми же мрачными каменными коридорами, немногочисленными дверьми из потемневшего от времени дерева и чуть более затхлым воздухом. Комитет по встрече вновь ограничился големами от сорокового до пятидесятого уровня, но зато размеры встречающих групп возросли до четырёх-пяти штук. К тому же среди них стали попадаться стрелки, приветствующие посетителей широким ассортиментом смертоубийственной гадости, от банальных арбалетных болтов до горшков с кислотой, огненных шаров и даже какой-то гадости на основе Смерти.
– Где? – пронёсся по коридору яростный богатырский рёв, заглушив на мгновенье звуки боя.
– Я ищу, – негромко огрызнулся Морган, старательно выискивая управляющий контур у очередного порождения инженерной мысли.
В связи с ростом числа встречающих, Святогору и Шаху теперь приходилось тратить гораздо больше сил, чтобы удержать на себе агрессивно настроенных охранников. Воины всё меньше принимали удары на щиты, отдавая предпочтения уворотам и уклонам. Проще говоря, оба вертелись, как угри на сковородке, чем изрядно затрудняли поиск уязвимостей у противника. Не говоря о зачарованном снаряжении бойцов, которое в магическом спектре светилось не хуже неоновых вывесок на казино Лас-Вегаса.
– У безголового на десять сантиметров левее грудины, между руками! – наконец с торжеством выкрикнул Морган, углядев искомое.
Крякнув, Свят принял на щит удар шипастой палицы, чуть не отсушивший ему руку. Затем контратаковал, связав клевцом левые руки противника и заставляя того открыться. В тот же момент в указанную точку вонзилась зачарованная стрела, выдав жертве неслабый электрический заряд. Безголовый четырёхрукий рыцарь замер, скрежетнул металлом, окутался дымком и грохнулся оземь. Его место тут же попытался занять трёхногий недокентавр с коротким копьём в правой перекачанной конечности.
Закрывшись щитом, Святогор ушёл в глухую защиту, чем немедленно воспользовалась механическая многоножка с подозрительной трубой на спине. Прошмыгнув за спиной недокентавра, полуметаллическое, полукостяное насекомое метнулось к стене, с разбегу взлетев под самый потолок. Откуда его сбила Мирабель, воспользовавшись заклинанием из арсенала своего учителя. К сожалению, насекомое так же успело выстрелить из своей трубы, всадив Моргану каменным шаром аккурат в солнечное сплетение.
Укреплённая чарами кожа с честью выдержала испытание, защитив упакованный в неё организм от проникающего ранения. Однако полученный импульс оторвал орочью тушу от пола, отправив её в долгий и продолжительный полёт. Взмахнув руками, Морган просвистел мимо прикрывающих тылы Гарика с Гвеном, чтобы через пару метров затормозить спиной о неприметную дверцу, прятавшуюся на повороте. Деревянные доски успешно выдержали попадание живого снаряда, но подвели проржавевшие от времени петли. В итоге, оружейник спиной вперёд влетел в какое-то помещение с высоким потолком, пару метров проехал по полу, и только после этого совершил экстренную остановку, упершись головой в очередное препятствие.