— Видал? — чуть смущенно бросил заведующий Якову Ивановичу. — Привычка у них осталась… — Он сделал ударение на словах «у них».
— Товар на полках, а вкуснее им кажется, если сам заведующий отпустит. Муж у нее — важная птица!
— Это мой шурин, — сказал Яков Иванович. — Помнишь, я тебе говорил?
— Как же, помню.
Заведующий внимательно поглядел на Славу. — Вы недавно демобилизовались? — спросил он юношу. — По болезни? Что такое? Как будто на больного не похож.
— Сердце не в порядке, — сказал Яков Иванович. — Не в тот клапан бьет. Ну, для вашего дела это не ах-ах!
— А что ты в нашем деле понимаешь! — довольно пренебрежительно отозвался Грунский. — В общем, ты иди. Мы и без тебя…
Яков Иванович ушел. Грунский предложил Славе сесть. С минуту оба помолчали.
— Что, не хочется в торговлю идти? — вдруг спросил заведующий. — Наверно, думаешь, здесь жулье сидит, а я честный. Так ведь?
Слава, еще не привыкший скрывать свои мысли, густо покраснел и промолчал. Грунский не очень сильно стукнул кулаком по столу, больше для порядка, и сказал:
— Попадаются-таки, это ты верно. Ничего, что я на «ты»? Я ведь старше тебя вдвое, а то и больше.
— Пожалуйста! — торопливо сказал Слава, довольный, что больной вопрос как будто остается в стороне. Но нет! Заведующий опять к нему вернулся:
— Видишь ли, — на этот раз задумчиво и даже с грустью сказал он, — какой-то ничтожный процент жулья! В торговле, действительно, жулику вольготнее жулить, сюда тунеядца так и тянет, вот в чем вся сила! А вывод отсюда какой?
— Сажать! — коротко ответил Слава.
— Сажать — это самое простое, — недовольно сказал заведующий. — Труднее с самого начала видеть с кем имеешь дело.
«Да он философ», — насмешливо подумал Слава, но сделал серьезное лицо и сказал:
— На лбу не написано, честный или жулик.
— Это для неграмотного не написано, — тотчас отозвался Грунский, — а для грамотного видно. В общем, молодой человек… а по званию?
— Младший техник-лейтенант, — вздохнул Слава.
— Род службы?
— Артиллерия.
— Комсомолец?
— Точно.
— Помощником у этой красавицы будешь, — неожиданно заявил Грунский. — Видал, заходила на мой звонок? Заведует отделом напитков. Что еще?
Это относилось уже не к Славе, а к снова появившейся «красавице».
— Станислав Евгеньевич, — тихо сказала она, косясь на Славу, — гражданочка обижается — нет бенедиктина. Не завалялось ли у вас здесь хотя бы поллитровочки?
— У меня здесь ничего не «заваливается», товарищ Петрова, — отчеканил Грунский, — сколько раз вам объяснять? В общем, обойдется без бенедиктина или предложите что-нибудь взамен. Кстати, вот познакомьтесь — это ваш заместитель, товарищ…
— Казанцев, Вячеслав Петрович, — отчеканил Слава и по привычке вытянулся.
— Петрова, Нюра, — спокойно сказала она, подавая руку и очень внимательно посмотрев в глаза молодому человеку, так внимательно, что тот даже смутился.
— Кончайте с этой покупательницей и приходите сюда, вместе побеседуем, введем парня в курс дела, — распорядился Грунский. Слава посмотрел вслед Петровой, и сердце у него почему-то сжалось.
Слава, вступая в должность, дал подписку о материальной ответственности «за вверенные материально-товарные ценности», как было сказано в печатном тексте подписки. Вина, ликеров, коньяков в отделе было на много десятков тысяч рублей, и Славе показалось смешным, что он «отвечает полным рублем за целость и сохранность» товаров. Смешным это показалось ему потому, что у него в кармане было не больше десяти рублей. Правда, скоро придет пенсия…
Непонятным было для Славы и то, что вместе с ним полную ответственность за все эти бутылки с нарядными ярлыками несла заведующая отделом Нюра Петрова: такова была система, принятая в этом магазине.
«В сущности, она меня совсем не знает, — думал Слава, искоса наблюдая за быстрыми и ловкими движениями своей миловидной начальницы, — почему же она не беспокоится за участь этих соблазнительных напитков? Я ведь ей не говорил, что и раньше-то пил мало, а теперь по приказанию врачей и вовсе в рот не беру спиртного…»
Но Анна Викторовна, или, как ее здесь все называли, Нюра, видимо, совсем не проявляла беспокойства об участи доверенных ей ценностей. Нет, не только ей, но теперь и ему, Славе! Придя на работу после своего выходного дня, она не спешила пересчитать чеки за прошлый день и сравнить книжные остатки с наличием. Да это было бы и не так просто, потому что бухгалтерия, естественно, не могла разносить по карточкам движение товара с такой молниеносной быстротой.