— Да разве с этим Новожилиным можно справиться? — горячо возразила посетительница, — попробуй его затронь!
Она тяжело вздохнула;
— Чует мое сердце, пропал Санечка. Может, он Новожилину столько проиграл, что и отдать не сумел. От страха и сбежал!
— Найдем, — успокоил ее следователь. — Напрасно, вы сразу не сообщили. Легче искать по горячим следам.
Мать заплакала.
— Я все надеялась, что Санечка сам придет, — сказала она чуть слышно.
Следователь помолчал, ожидая, пока она успокоится, и спросил:
— Во что был одет ваш сын?
— С вечера?
— Да ведь он, вы говорите, и не ложился спать?
— Не ложился, постель была не тронута, — подтвердила мать. — А были на нем брючки серые, бумажные, рубашка ситцевая, синяя в полосочку, да сапоги.
— Какие сапоги? Мне это важно знать, особенно если я обнаружу его следы.
— Кирзовые.
Мать со вздохом добавила:
— Мы ему ничего не жалели, он у нас был единственный. Да ведь мальчишки растут быстро, больше одной пары зараз покупать не к чему.
Следователь, спросил у нее адрес Новожилина. Оказалось, он жил почти рядом с семьей Сани.
— А когда Сане исполнилось шестнадцать?
— В феврале… нет, в марте!
Следователь изумился, как сильно может подействовать несчастье на память матери.
— Он учится или работает?
— Работал разнорабочим базы треста столовых. Так же, как и Новожилин. А кроме того, они вместе поступили в шестой класс вечерней школы рабочей молодежи.
— Шестнадцать лет и в шестой класс?
Мать ничего не ответила, видимо, погруженная в свои тяжелые думы.
— Еще один вопрос, и я вас отпущу, — сказал следователь. — Как сложились у Сани отношения с отчимом?
Елена Федоровна пояснила, что отношения были отличные: «Жили душа в душу, отец ему в рот смотрел, подражал ему во всем!»
«Подражал — это значит на ее языке выполнял все его желания, — подумал следователь, — ну, это мы проверим».
— До свидания, — вежливо привстал он, — идите и не беспокойтесь, найдем Саню!
— Если бы!..
Елена Федоровна попрощалась и вышла из кабинета.
После ухода Ворониной следователь Алексей Никитович Куракин глубоко задумался.
«Мать потрясена длящимся безвестным отсутствием единственного сына, — размышлял Куракин. — В такой острый момент мамаша могла бы заподозрить… Ну, хотя бы отчима. Не он ли довел мальчика до того, что тот ушел из дому? Такое бывает. Однако свидетельница особо подчеркнула хорошее отношение Вдовиченко к убежавшему мальчику. Значит, мальчик бежал не потому, что к нему дурно относились. Что же тогда?»
Куракину не удалось додумать до конца. Зазвонил на столе телефон, и взволнованный мужской голос произнес в трубку:
— Обнаружен труп подростка в камышах на берегу реки Каменки! Докладывает участковый инспектор Ковалев.
— Документов при нем нет?
— Нет! Труп лежит в болотной воде!
— Сейчас приеду, — сказал следователь и заторопился.
«Убийство! — думал он, трясясь в старом виллисе, принадлежавшем прокуратуре. — Неужели убитый — это Саня?»
Да, это был Саня Воронин! Его опознали многочисленные сверстники. Вокруг шеи подростка была туго стянутая проволока; обрывки серой бумаги показывали, что после убийства труп был помещен в огромный куль, из тех, в какие пакуют цемент, и в таком виде брошен в камыши мелкой болотистой речушки Каменки, близ зоологического сада, за чертой города. Сапог на убитом мальчике не оказалось.
Следователь послал машину за матерью убитого, а тем временем стал добросовестно срисовывать местность, где обнаружили труп. Кучка ребят молча стояла в стороне. Вдруг раздалось сдерживаемое всхлипывание. Мальчонок лет двенадцати сказал сквозь слезы:
— Саньку жалко…
Все молчали. Следователь подозвал плачущего мальчика и узнал, что его зовут Коля, по фамилии Новожилин, и что он — родной брат сверстника и друга убитого, Леонида Новожилина, того самого, с которым, по словам Ворониной, убитый играл в карты.
— А твоего брата Леонида здесь нет?
— Он в смене, — ответил мальчик, стараясь не смотреть на убитого.
— Он играл с Саней в карты?
— Играл.
Мальчик спохватился, поняв, что этот высокий, с колючими глазами и морщинистым лицом, дядька в форме может «привязаться» к карточной игре:
— Да разве он один? Они все играют!
Он кивнул в сторону группы подростков. Следователь тоже посмотрел на них и увидел, что ребята расступаются, пропуская вперед Воронину, мать убитого.