Гибель Ра
Встав в барку Атет, Ра прищурил свои соколиные глаза, осматривая местность внизу. Тьма! Чёрная мантия застилала египетскую землю, звёзды двигались медленно на небесной глади, перистые облака пышными клубами парили мимо него, он прикоснулся к золочёному диску на челе, и тот вспыхнул, оттолкнулся длинным посохом от воздушной глади и поплыл — рождая рассвет.
Движется судно, а Ра смотрит вниз: на Нил бегущий, на поля коих ещё только едва коснулись первые лучи его света, деревни и рынки, пирамиды и пустыню — весь родной ему Египет. Ра постоял, отталкиваясь посохом от небесной глади, да и присел на скамью. Сидит, а судно плывёт, рассекает воздух, воздушные волны, извиваясь, окатывают его борта, а пушистые и массивные облака обнимают со всех сторон. Вдруг ветер разыгрался на славу, подстегнуло солнечную ладью и понеслась она быстрее, чем раньше и воздушные волны мчали её, подгоняя своими щупальцами, облака все больше окутывали небесного путешественника. Справа послышался писк и мимо посудины Бога Солнца пропарил золотистый и массивный сокол, он принялся облетать барку, накрывая её ниспадающей тьмой, а вскоре приземлился напротив Ра.
— Приветствую тебя! — произнёс торжественно Сын Нуна Первозданного Океана.
— Доброе утро! — ответил уже принявший привычное обличье Гор. Его золочённая соколиная голова всё так же была прекрасна.
Он вдохнул утренний воздух и потянулся.
— Присаживайся! — почтительно ответил Ра и указал на противоположную скамью.
— Как не возжелаю тебя навестить, а ты всё за работой, — сострил Гор. — Я сумею облететь всю землю вдоль и поперёк, пока ты целый день плывёшь по небу и всю ночь бьёшься со змеем в Царстве Мёртвых.
— Такова моя стезя… Что я могу поделать ? Я не выбирал того, что выполняю, но более чем уверен, что получил сие в наказание за провинность перед людьми.
— Ты был мудрым правителем, — начал Гор. — Такое бывает, что одни сменяют друг друга и ничего с этим не поделать. Они хотели не Бога, а человека дабы ими правил.
— Но тот индивид, который у власти всё равно почти Бог! — возразил Ра. — Он имеет больше привилегий, делает что вздумается и ещё много чего. Боги нужны, дабы помогать людям. Если у тебя невиданная сила то это не значит, что её нужно направлять в злое русло. Попробуй посеять что-нибудь доброе и примени свою силу на благо. Разрушать всегда проще, чем созидать.
— Поэтому ты тогда не поддержал меня в борьбе с Сетом, — съязвил Гор.
Ра улыбнулся.
— Я принял твою сторону с самой первой минуты, когда Осирис отрёкся от Единого Престола и расхотел быть царём богов. Я не сделал так это главной ошибки: позволить до конца уничтожить себя этой самой властью… Гор дорогой мой я проходил это… Будучи Богом-Фараоном, я денно и нощно поглощал только гадость, присущую всей полноте власти, а затем ушёл… Нет, не люди меня изгнали, а сам я покинул людей… Я очистился… Не захотел себе уничтожать этой заразой и потому расплачиваюсь каждый день маясь в барке и каждую ночь бьюсь с Апопом Змеем Тьмы, постоянно мысленно предполагая, что вот он мой последний день… Но я побеждаю, даже когда силы меня покидают и выхожу из сражения с триумфом. Я очень страдаю и мне тяжело мой дорогой Гор. Потому и только поэтому я поддержал предложение красавицы Хатор о всеобщих выборах, на которых победил честно и справедливо Тот.
— Ладно! — гордо ответствовал Гор. — Оставим эту тему. Наш царь, бесспорно, мудр и всеведущ. При его правлении нет войн, распрей, заговоров и прочих гнилостных деяний. Вернул нам истинное предназначение — служение людям! В этом он, бесспорно, апогей!
— Сешат давеча поспособствовала распространению папирусов с чудесной, как выразилась, медовой поэзией, — говорил Ра. — Юная Богиня очень благосклонна к смертным… Кто знает, может, возраст и молодость сказывается ? У неё появляются любимчики… Мне думается, это не особенно хорошо. Ведь Богам нельзя привязываться к смертным…
— Сешат именно в начале своего божественного пути… Я с тобой согласен, — говорил Гор. — Но более чем уверен, что она станет воплощением справедливости как её мать и отец. Тот и Маат примерные родители. Это даже не поддаётся обсуждению.
Тут воздушные волны снова нахлынули, ветер подстегнул длинную и просторную барку. Её качало, она тонула и выныривала из небесных пучин, о её борта бились воздушные брызги, смещая судно с маршрута, унося его в сторону, на обочину, за обозначенную линию пути. Солнце на небе дёргалось. Вдруг барка поднялась, и нос её устремился ввысь. Ра вскочил с места, а Гор за ним и они оперлись на борт.
— Видать, ветер разгулялся не на шутку! — заметил Ра.
— Это хорошо! Быстрее прибудем.