— Нет. Это все новая функция. То самое панорамное зрение. Оно действует… слишком хорошо! Я смотрел в окно, когда вы включили его, так?
Монро кивнул.
— Я видел белку. Внезапно я сам стал белкой.
— Понятно, вы как бы смотрели в обратную сторону, на госпиталь.
— Нет! Так мы предполагали, но получилось гораздо лучше. Я был белкой. Я обладал всеми ее чувствами, видел то, что она видела, ощущал то, что ощущала она. Понимаете? Как будто я стал белкой!
— Вы хотите сказать, что действовали вместо белки? — спросила Ройс. — Управляли ей?
— Нет. Я не мог контролировать ее действия, а был лишь наблюдателем. Но не посторонним. Я был белкой, по крайней мере, я чувствовал себя белкой. У меня не осталось человеческих мыслей, человеческих желаний. Я как будто превратился в белку.
— Как же вы снова стали самим собой?
— Белка умерла, — Дэниел грустно улыбнулся. — Зверек преследовал самку. Почувствовал ее запах с соседнего дерева и так разволновался, что забыл оглядеться по сторонам, прежде чем прыгнуть. Прямо в воздухе его настиг охотившийся сокол. Он убил белку. Убил одним ударом и потащил к себе в гнездо, чтобы скормить птенцам!
— Именно так вы вернулись? Освободились, когда белка погибла?
Дэниел покачал головой.
— Тогда я стал соколом. Я воспринимал все его чувства и мысли. Если это можно назвать мыслями — просто отдельные картины, импульсы, воспоминания, намерения, страхи. Птица не обобщала их. Но я был соколом точно так же, как я был белкой. Правда, это тоже продолжалось не очень долго. Сокол направлялся домой с мертвой белкой в клюве и был атакован орлом, — он усмехнулся. — У каждого свои неприятности.
— Я нашла орла и сокола, — Ройс через стол наклонилась к Дэниелу. — То есть… я не очень хорошо разбираюсь в птицах, но, несомненно, это хищники. Одна птица средних, размеров. Килограммов пятнадцать… Другая — не меньше двадцати пяти. Очень большая. Это сокол и орел, да?
Дэниел кивнул.
— Но как вы пришли в себя? У вас есть какие-нибудь предположения? — вновь спросила Ройс. — Ведь орел тоже погиб. Я видела тела. Должно быть, орел напал на сокола. Я не заметила там белку — вероятно, сокол выронил ее. Но ему удалось когтями распороть брюхо орлу. Они убили друг друга. Уф!
— Совершенно верно.
— А затем вы снова вернулись в обычное состояние?
— Вы стояли рядом, когда умирал орел, доктор. В этот момент я был орлом. Я видел, как вы склонились над птицами, я чувствовал все, что чувствовал он.
Ройс прикрыла рот рукой.
— Так вы… орел действительно вернулся в младенческое состояние? Он правда думал, что опять стал птенцом? У меня было странное чувство, что он считал меня своей матерью, которая несет ему еду.
— Совершенно верно.
Ройс заплакала.
— Я, знаю, что это глупо, но это так печально, так трогательно. Такая сильная и красивая птица. Она, умирала и думала, что я ее мать, — женщина всхлипнула, и заплакала еще сильнее.
Дэниел встал, обошел вокруг стола и обнял Ройс за плечи. Она поднялась со стула, Дэниел держал ее в объятиях, испытывая странные чувства. Его мысли путались. Его опять мучила проблема искусственного тела — ведь он робот, пародия на человека. И кроме того, он пациент, а Ройс — его врач. Врач и пациент не должны себя так вести. Это испортит их отношения. Он унижал ее перед Монро. Дэниел старался держать ее на расстоянии от себя и был удивлен, когда она отстранилась. Ройс подняла к нему лицо, на котором на мгновение мелькнуло выражение, поразившее его в самое сердце и вызвавшее дрожь в руках.
«Поразило в самый ротационный насос», — поправил он себя. Дэниел сердито повернулся и обошел вокруг стола.
— Со мной действительно все в порядке, — сказал он. — Нет нужды осматривать мои… механизмы. Лидия! Я хочу, чтобы эта работа была закончена как можно быстрее. Мы не можем терять здесь время. Впереди важное дело.
Он повернулся к Ройс.
— Что касается вашего вопроса… Когда орел умер, я стал ближайшим к нему живым существом, — он видел, как доктор моргнула и дернулась, словно от пощечины. — Когда вы вернулись и подняли крышку этого оптического сенсора…
Он пальцами раздвинул веки.
— Тогда я опять вернулся в свое… в свою оболочку.
— Монро… — Дэниел резко повернулся к инженеру. — Я хочу сохранить эту способность. Вы с Хаддад и Десертис модифицируете преобразователь, добавив программируемый таймер, который будет отключать эту функцию по истечении заданного времени, если я не вернусь в свое тело раньше.