Ровно через четыре часа пришел Лайн-Еу. Он не спросил ничего, только взглянул на девушку пристально, искательно.
— Эту запись надо размножить в миллионах экземпляров! — сказала она. — У меня есть пять тысяч дайлеров на счете… Кое-что могу взять у отца. Думаю, этого хватит на первое время.
— Нет, Тесси, это лишнее. Дело не в деньгах. Каждая такая катушка будет стоить жизни тому, кто ее получит. А много ли ты найдешь способных на героизм?
Тесси невольно вспомнилось кафе «Разбитое сердце», беспомощно протянутые тонкие руки худощавой женщины… Сослаться на этот пример? Нет, он прозвучит недостаточно веско.
— Есть одна организация — могучая, тайная… — сказал после большой паузы Лайн-Еу. — Она имеет свои типографии и студии звукозаписи, может в любую минуту захватить какой-нибудь из телецентров. И если эта организация возьмется за дело, то доведет его до конца.
— А если не возьмется? — тихо спросила Тесси. — Это Братство?
— А если не возьмется… — профессор задумался, потарабанив пальцами по столу и закончил рассудительно, спокойно. — Тогда профессор Лайн-Еу вряд ли будет иметь возможность продолжать свои эксперименты, и его место со временем займет талантливая ассистентка Тесси Торн.
Тесси поняла, на что намекал профессор. «Братство» приобрело печальную известность. Кто восставал против него, тот был обречен на уничтожение, не спасало даже бегство из страны. В состав этого тайного общества входили выдающиеся деятели армии, полиции, церкви, которые имели в своих руках важнейшие государственные тайны, оружие, деньги.
— Дедушка Лайн-Еу, не стоит… Боюсь я их, этих балахонников. Мне кажется, что ни один из них не способен ни на что другое, кроме убийств…
Лайн-Еу ничего не сказал, только улыбнулся как-то странно. Но его улыбка постепенно меркла, превращалась в маску, за которой человек прячет свои порой совсем не веселые мысли. И Тесси начало казаться, что она невольно коснулась какой-то болезненной струны в душе старика, пробудила в нем нежелательные сомнения.
— Девочка моя, шестнадцать лет назад талантливый ученый Риттер Лайн покончил самоубийством, потому что испугался, испугался борьбы. Он переложил ее на покатые плечи своего отца. А мне уже перекладывать не на кого. Я хорошо знаю, что такое Братство Сынов Двух Солнц. По секрету скажу тебе, что Мония вступила во Вторую всепирейскую войну только тогда, когда было получено на это согласие тех, кого ты назвала балахонниками. Но если тогда речь шла о деньгах, то теперь речь пойдет о жизни не только Монии, но и всей планеты. Поэтому они… Словом, это вопрос уже решенный. Сегодня вечером возвращайся домой и не приезжай ко мне, пока я тебя сам не вызову. К сожалению, все знают мою привязанность к тебе, а это сейчас нежелательно.
— Никуда я не поеду, дедушка Лайн-Еу… — Тесси пристально изучала застежку на груди своего комбинезона. — За два месяца я натворила столько гадкого, что не позволю себе теперь ничего похожего.
— Тесси, это — приказ!
— Нет, дедушка Лайн-Еу, я сейчас буду слушаться только веления своего сердца. Я, дочь тех, кто создали атомную бомбу, и не могу допустить, чтобы их имена были навеки прокляты человечеством. Достаточно того, что натворили в Джапайе.
В ее голосе слышалось ребячье упрямство, однако в нем уже проступали и другие, неожиданные для старого профессора интонации сосредоточенной решимости, непоколебимого убеждения в собственной правоте.
— Я прошу тебя только потому, что хочу обеспечить спокойствие самому себе. Пойми: твое присутствие в Дай-лерстоуне заставляет меня очень нервничать.
— Нет, дедушка Лайн-Еу, это твои отговорки.
— Ладно! Я не хотел говорить, но придется. Ты должна, понимаешь, должна уцелеть, если я погибну… — Лайн-Еу неспешно расстегнул воротничок домашнего комбинезона и вытащил из кармана под мышкой плоскую пластмассовую коробочку. Раскрыл ее. — Это единственное, что связывает инженера Айта с целым миром, единственное, что поддерживает его в борьбе. А теперь представь, что замолчит этот передатчик…
Несколько минут Тесси молчала. Тон разговора свидетельствовал, что профессор почти не верит в успех затеянного. Но предать его, оставить на произвол судьбы Тесси не могла, как не могла она этого сделать и по отношению к инженеру Айту. Казалось, неразрешимая проблема. А губы невольно прошептали:
— Ладно, я уйду.
Встреча с отцом была не такой, как всегда. Может, тому виной было плохое настроение Тесси, а может, случились неприятности у него самого. Обедали молча.