– Вы с ней общались?
– Ну, не то чтобы… Здоровались. – Лене внезапно вспомнилось – давний день вспыхнул в памяти благодарной радостью. – Когда она только устроилась к нам, то подошла ко мне после выступления и что-то такое наговорила… Приятное. Типа мы классно работаем, она в восторге и все такое. Она доброй была. Не представляю, кто мог ее ненавидеть…
– А почему ты решила, что убийца ее ненавидел?
Лена непроизвольно тряхнула головой:
– В смысле? Ну если задушил своими руками…
– Знаешь, бывает, что преступник не испытывает никакого негатива к жертве. Как говорится, ничего личного! Тараскина просто могла стать свидетелем того, что выдало бы его. И пришлось убрать ее…
Поежившись, Лена крепче обхватила согнутые колени:
– Ты меня пугаешь. Ну и работка у тебя… Еще хуже моей.
– А ты свою не любишь?
– Не знаю, – выдавила она, помолчав. – Ничем другим я сроду не занималась. С чем сравнивать? Может, если б мне полы в столовке пришлось мыть или за прилавком стоять, я бы самой себе сегодняшней до жути завидовала! Но сейчас…
Захотелось сжаться еще больше, превратиться в крошечное существо, способное укрыться в недрах сундука. Голос Лены сошел на шепот:
– Мне страшно, понимаешь? После того, что с Мишкой… Черт! Я теперь не смогу заставить себя выступать без страховки. Без сетки. В тот день… Помнишь же, мы с тобой болтали? Тогда я еще не поняла того, что произошло, – улыбка вышла жалобной и кривой. – Наверное, я показалась тебе слишком спокойной? Типичная убийца, да? А теперь еще этот шарф проклятый…
Видимо, выразив сочувствие, Саша издала протяжный вздох и, чуть запрокинув голову, обвела глазами потолок, с которого свисали светящиеся нити. Проследив за ее взглядом, Лена вздрогнула, точно ее дернуло током, – их повесил Мишка! Он угас, а крошечные светлячки горят… Захотелось выключить подсветку, но Саша не поняла бы.
– Я, конечно, недавно работаю с Логовым… Это наш следователь, если что.
– Я помню. Такого хрен забудешь…
– Ну да. Наверное. Так вот, я не так давно в его группу влилась – полтора года назад. Но, знаешь, я успела заметить, что реальные убийцы никогда не выглядят подозрительно. Так что твое спокойствие и даже твой шарфик – это все не улики. Его же любой мог стащить… Логов совсем не дурак, чтобы арестовать тебя на этом основании. Хотя если б я хотела запутать следствие, то как раз собственный шарф и использовала бы.
Она смотрела испытующе, будто ждала признания, и это неожиданно рассмешило Лену до того, что пришлось прикусить изнутри губу. Рот мгновенно наполнился металлическим привкусом крови. Из разинутого в беззвучном вопле Мишкиного рта тоже стекала кровь. Жизнь разбилась вдребезги.
Ей расхотелось смеяться.
– Ты всерьез? – спросила она Сашу.
– Вполне, – та не спускала с нее глаз. – Сама посуди: это же идиотизм – самому так подставляться, правильно? Поэтому любой сыщик, не считающий убийцу идиотом, должен решить, что того подставили… На это и расчет.
– Я не убивала ее.
– А его?
Вопрос прозвучал быстрее, чем Лена сообразила, как сглупила. Она выпрямила ноги, спустила их на пол, чтобы выгадать хоть минуту, и за это время успела собраться с мыслями.
– До Венгра я вообще никак не могла дотянуться, чтобы толкнуть его, – произнесла Лена уже спокойно. – Ты же в зале была, сама видела, где я была, а где он.
– Я знаю.
– Но?
– Убийца мог быть не один. Я не говорю, что это ты… Но исключить тебя мы тоже не можем. У вас с Венгром были стычки.
Кровь прилила к голове:
– А у тебя их ни с кем не было?! Или ты всех убила, с кем поругалась? А я нет! В цирке жизнь как в таборе: страсти кипят, но все равно мы – одна семья.
– В таборе часто хватаются за нож…
– Да пошла ты! – Лена соскочила с сундука и, как при разминке, крутнула руками. – Пытаешься повесить все на меня?! Не выйдет!
Не дрогнув, Саша смотрела на нее в упор:
– Во сколько ты сегодня пришла?
– Куда? – переспросила Лена и сама поняла, как глупо это прозвучало. – Где-то около двенадцати…
– Примерно в это время и задушили Тараскину. Может, чуть раньше.
«Она вцепилась в меня мертвой хваткой, – похолодела Лена. – Маленький бульдог… Ее не сбросишь».
У нее задергался подбородок:
– Это не я… Саша, ну правда! Это не я!
Кресло откатилось и ударилось о столик, так резко Саша поднялась. Она смотрела на Лену снизу, но той казалось, будто на нее навалилась ледяная глыба – с виду светлая, но безжалостно-смертоносная.
– Тогда помоги мне найти того, кто сделал это на самом деле, – проговорила Саша тихо – они стояли почти вплотную. – Не факт, что это один человек… Мишу и билетершу могли убить разные люди. Но действовали они заодно.