– Хак? – сказала Вессан.
– Генетические различия между…
– Погоди! – сказала Вессан. – Я ещё ничего не спросила.
Понтер улыбнулся:
– Хак – очень умный компаньон, – сказал он. – Вы знаете Кобаста Ганта?
– Исследователь искусственного интеллекта? – уточнила Вессан. – Я знаю о нём.
– Так вот, – сказал Понтер, – где-то десять месяцев назад он обновил мой компаньон. Понятное дело, не вы одна пытались улучшить жизнь барастов. Кобаст хочет, чтобы всё поколение 149 носило компаньоны, обладающие интеллектом.
– Ну будем надеяться, что они не запретят работу Ганта, как запретили мою – хотя, если всё же запретят, у меня, может, появится сосед. В любом случае я собиралась попросить Хака дать нам обзор отличий глексенского генома от барастовского.
– Именно это я вам и собирался рассказать, – сказал Хак немного обиженным тоном. – Как вы уже отметили, в геноме глексенов и барастов около пятидесяти тысяч генов. Однако 98,7 процента их имеют аллели, встречающиеся в обеих популяциях; лишь четыреста шестьдесят два гена имеют варианты, встречающиеся только у барастов, но отсутствующие у глексенов, или наоборот.
– Здорово, – сказала Вессан и посмотрела на Мэри: – Всё остальное вы можете оставить на волю случая, если хотите, но я считаю, что на эти четыреста шестьдесят два гена мы должны посмотреть очень внимательно и сделать выбор очень аккуратно.
Мэри посмотрела на Понтера; тот не возражал.
– Хорошо, – сказала она.
– Итак, прежде чем начнём, мы должны ответить на два вопроса. С помощью кодонатора вы получите диплоидный набор хромосом с комбинацией ваших дезоксирибонуклеиновых кислот. Мы собираемся произвести двадцать три пары хромосом или двадцать четыре? Иными словами, вы хотите, чтобы ваш ребёнок был барастом или глексеном?
– Ой, – сказала Мэри. – Хороший вопрос. В своём мире я как раз занималась поиском надёжного способа определения видовой принадлежности для целей иммиграционного контроля. И похоже, метод проверки числа хромосом примут в качестве официального.
– Ваш ребёнок может быть гибридом во многих других отношениях, – сказала Вессан. – Но здесь возможно либо то, либо другое.
– Э-э… Понтер?
– Мэре, среди нас двоих генетик – ты. Я так думаю, что вопрос о числе хромосом тебе, так сказать, ближе и роднее.
– У тебя нет собственных предпочтений?
– На эмоциональном уровне нет. Я, однако, подозреваю, что с правовой точки зрения нашему ребёнку удобнее быть глексеном.
– То есть?
– У нас тут единое мировое правительство – Верховный Серый совет. У вас же – сто девяносто одно государство, входящее в Организацию Объединённых Наций, плюс ещё сколько-то, не являющихся членами, и проблемы могут возникнуть при въезде в каждое из них.
Мэри кивнула:
– Я думаю, – продолжил Понтер, – что проще будет убедить одно мировое правительство в том, что существо с двадцатью тремя парами хромосом должно иметь возможность жить и работать в моём мире, где только пожелает, чем убедить ваши две сотни правительств, что существу с двадцатью четырьмя парами хромосом нужно дать такую же возможность в вашем мире.
Мэри посмотрела на Вессан:
– Мы ведь не собираемся прямо сейчас производить ДНК нашего будущего ребёнка?
– Нет, разумеется нет. Я полагаю, это будет сделано в вашем мире, когда вы будете готовы забеременеть. Я лишь обрисовываю для вас проблемы, которые вам нужно будет решить.
– То есть мы не должны принимать решение прямо сейчас.
– Именно так.
– Ладно, давайте тогда пока замнём.
Вессан недоумённо посмотрела на неё:
– Простите?
– В смысле, отложим пока этот вопрос. Что ещё?
– Ну этот вопрос не связан с вашими особыми обстоятельствами, однако также должен быть заранее согласован, поскольку от него зависит то, как кодонатор распределит дезоксирибонуклеиновую кислоту Понтера. Вы хотите мальчика или девочку?
– Это мы уже обсудили, – сказала Мэри. – Мы хотим дочку.
Вессан что-то переключила на панели управления прибора.
– Значит, девочка, – сказала она. – Посмотрим, что у нас ещё… – Она уставилась на экран.
– Следующая последовательность отвечает за тип пробора, – сказал Хак. – У барастов естественный пробор проходит посередине головы, вдоль сагиттального шва. У глексенов пробор обычно сдвинут в сторону. У Мэре, похоже, имеются аллели только для бокового пробора; обе аллели из генома Понтера, разумеется, кодируют центральный. Вы можете взять по одной от каждого из вас и экспериментально установить, какая из них доминантна, либо взять обе от Понтера, либо обе от Мэре, и быть практически уверенными в том, что получится в результате.