Илья Иванович прекрасно знал, что уже с конца 1925 года большевистское руководство начало обсуждать вопрос о том, как установить контроль за работой Академии Наук. Члены Политбюро Бухарин, Зиновьев, Каменев, Пятаков, Рыков, Сталин и Троцкий решили, что они должны установить пристальный контроль над ежедневной деятельностью Академии наук СССР и разрушить автономию академии. Следовало, прежде всего, устранить саму возможность существования сообщества людей, не подчиненных безропотно диктату властей, не сообразующихся с "генеральной линией", отгороженных от властных окриков из Кремля своим Уставом и веками закрепленными правами и даже привилегиями. Было решено, что Академия более не сможет сама принимать внутренние решения о своей работе, не испрашивая предварительного одобрения большевистских лидеров. Наиболее решительно выступал за введение этой системы присмотра за Академией Сталин. Эти вопросы не раз обсуждались в Политбюро. С 1 января 1926 года Сталину удалось выдавить из Политбюро Каменева и ввести в него Ворошилова, Калинина и Молотова, а меньше, чем через месяц - уже в феврале 1926 года, это сталинское желание о контроле за деятельностью Академии наук приобрело официальный статус.
На заседании Политбюро, где присутствовал Иосиф Виссарионович, и была утверждена специальная "Комиссия по взаимодействию с Академией наук СССР". С этого дня все сколько-нибудь важные изменения в академии должны были сначала рассматриваться и утверждаться на заседании Политбюро, и, начиная с 31 марта 1926 года, Политбюро приступило к систематическому и детальному разбору действий Академии наук СССР. На заседании 15 апреля 1926 года члены Политбюро обсудили в деталях реорганизацию Академии наук. Затем в повестках дня заседаний Политбюро пункты, касавшиеся работы Академии, стали появляться регулярно: 30 апреля, 5, 6, 12 и 26 мая 1927 года. В этом году Политбюро решило, что для Академии наук должен быть разработан новый устав, причем его составлением должны заняться "Комиссия ЦК по взаимодействию с Академией наук" и чиновники из Совета Народных Комиссаров, а не сами ученые. Главный упор при этом был сделан на тот важнейший пункт будущего устава, согласно которому ученые, выбранные в академию, были обязаны заниматься не наукой - теоретическими изысканиями и изучением неизвестных пока законов природы, а искать методы по прямому "практическому применению в промышленности и в культурно-экономическом строительстве" научных достижений. "Ненужному теоретизированию" должен был быть положен конец. Академии было также предписано исключать из числа её членов тех, чья активность рассматривалась бы как "направленная явным образом во вред Союзу ССР".
Всем было ясно, что недалек тот день, когда власть начнет вмешаться в процесс выбора новых членов Академии, чтобы продвинуть в нее своих людей.
Поэтому такой вердикт комиссии Иванов считал невероятной удачей, позволяющий не только избежать наказания, но и продолжить научную работу в условиях Сухумского заповедника.
На самом деле никакого чуда не случилось. Илья Иванов оказался фигурой, на которую поставили оба противника в смертельной схватке за власть. Сталин и Троцкий. Неугомонный Троцкий, опираясь на Каменева, Зиновьева и Тухачевского давно готовил военный переворот, или как его называли организаторы — новую «настоящую» революцию. Заговорщики были настолько уверены в себе и в том, что их поддержат рабочие, служащие и военные, что даже особенно и не скрывались. В дальнейшем, для удерживания власти Лейбу Давидовичу могли понадобиться отряды гибридов профессора Иванова, характеризованные им, как «… существа эти растут быстрее, к 3-4 годам набирают невероятную силу, гораздо менее чувствительны к боли, неразборчивы в пище, из всех забав предпочитают половые наслаждения. Важнейшие их преимущества — простота в управлении и безукоризненное послушание. Возможности использования безграничны – от работы в сырых забоях до солдатской службы».
Теми же мотивами руководствовался и Сталин.
Илья Иванович в начале августа получил короткое письмо от Козырева.
Уважаемый Илья Иванович!
Весьма рады благоприятному исходу вашего дела. Желаем успеха в Грузии. С интересом будем следить за вашими достижениями.
Должны вам сообщить очень забавную новость. Как только нам удалось возобновить работы в Аскания-Нова, я сделал тест на беременность Эльвиры по методу Сельмара Ашхайма и Бернхарда Зондека, используя наших лабораторных мышей. Я загубил 5 мышек, но результат – положительный. Ваше мнение?