Валун плотно прилегал к низко нависшему потолку и упирался всей своей массой в неровный пол лаза. Степан передал Илье фонарь, достал из-за пазухи тажуур – кожаную флягу с длинным горлышком, открыл пробку и оросил валун молоком, что-то энергично бормоча себе под нос. Потом ударил ногой по полу, и он отозвался гулкой пустотой большого и просторного хода. Неожиданно по камню побежали кривые линии искр, раздался низкий гул, валун медленно отодвинулся в сторону, обнажив узкий проход…
… - Но ты все же владеешь искусством твоих предков? – недоверчиво спросил Илья Степана.
- В очень малой степени, однако. Могу кое-что.
- Степан, а как ты узнал о своем даре?
Алтаец опустил голову, его морщинистое, как кора, лицо стало задумчивым и отрешенным.
- Давно это было. Я был ребенком. День был осенний, ясный, я тогда радовался солнцу, деревьям, чистому горному воздуху. Я шел и пел. Пел о том, что видел: о солнце, о горах, о птицах, о шумевших желтых и красных листьях.
И тут я увидел веревку. Она висела среди обрывистых скал и уходила куда-то вниз.
Степан надолго замолчал, усердно дымя трубкой. Потом вздохнул и продолжил:
- Я покинул горную тропу и стал спускаться по веревке вниз, и очутился в глубокой узкой пещере. Я был молод и любопытен, и смело пополз по узкому ходу, который привел меня к большому камню, препятствующему дальнейшему движению. Я уже собирался повернуть назад, но неожиданно камень открылся и я увидел огромную пещеру, освещенную странным желтоватым сиянием.
Я, завороженный, сделал несколько шагов вглубь и увидел в окружении множества золотых вещей, сложенных как попало, сидящую в золотом кресле молодую женщину. Она поднялась при моем появлении. Одета в долгую рубаху, тонкая станом, высокая… А лицо белое, как у тебя, брат.
Степан повернул к Илье свое лицо, вдруг пожелтевшее, наподобие меди и как- будто прислушался к чему-то…
- Это была Яалакай – хозяйка горы…Она сказала мне, показывая руками на груды золота:
- Хурмос, бери что хочешь. Часть этого принадлежало твоему прадеду – значит, принадлежит и тебе.
Я очень испугался и желал только одного – скорее вернуться домой, но тут я увидел на плоском камне вот это, - Степан бережно снял со стены тюнгур – бубен необычной формы. Обечайка его была изготовлена в виде контура лошади и обтянута кожей белого цвета. На горизонтальной железной поперечине располагались металлические подвески. По обе стороны бубна висели ухо и серьга .
Я спросил Яалакай:
- Это тоже принадлежало моему предку?
Она кивнула.
- Можно, я возьму это?
Степан вздохнул и улыбнулся.
- Тогда я сделал правильный выбор, однако. В бубне моего предка заключается мой дар, брат.
…Они вошли со Степаном в большой пещерный зал. Под впечатлением фантастических рассказов шамана, хоть и не верил в их реальность, Илья все же ожидал увидеть что-то необычное. Однако, глазам ученого открылась вполне обычная картина подземных шахт. Сырой и затхлый запах плесени и мертвецкий холод, исходящий от каменных стен грота.
Луч фонарика осветил каменистую тропу, словно вырубленную и отшлифованную среди скалистых острых выступов. Ступая вслед - вслед за Степаном, Илья увидел впереди огромную плоскую стену, издающую даже в темноте бледное матовое сияние. Неожиданно перед ней открылось небольшое озеро с голубовато-зеленой водой. В ней отражались каменистые уступы стен и нада, бегущие тени от неизвестно откуда проникающего в пещеру тумана, создавали ощущение, что озеро живое и находится в движении.
- Озеро горных духов, - как в трансе произнес Степан, согнувшись в поклоне. Илья услышал журчание и повернул голову. По разноцветным камням в озеро из расщелины стекала голубая река, издавая неоновое свечение невероятной красоты.
Степан медленно , словно нехотя, подошел к матово бледной стене и стал перед ней на одно колено. Он снова достал тажуур и вылил остатки молока на каменную поверхность, гладкую как кожа.
Можно по-разному относиться к шаманизму, вере в духов гор, но в мире, куда Илью ввел Степан, он, как ученый был вынужден признать реальность оккультизма и существования необычных и загадочных явлений, необъяснимых с точки зрения современной науки. Мифические сказания невероятным образом в этом уголке мира обретали действительность. Неожиданно стена покрылась густой белой дымкой. Затем она медленно стала рассеиваться и Илья, словно на экране кинотеатра, различил контуры старинного города-крепости. Постепенно чёткость картинки стала очень хорошей. Взору ученого открылась панорама города, расположенного в устье широкой реки, по горной дороге к которому шли караваны с различными существами, носящими в своем облике смесь людских черт и черт животных.