-Благодарю, - кивнул гость и приблизился к койке. – Вы, господин Берн, не переживайте. Довольствие у Арахны лучше, чем у патрульных. Просто Вимарк привлечен для выполнения определенного задания.
-Задания…- тупо повторил Берн, осознавая, наконец, как он ничтожен в новом, строящемся вокруг него мире. Все эти Арахны, Мальты и прочие имели над ним власть, забирая, в любой момент, его подопечных и даже не ставя его в известность об этом. И он должен был подчиниться. Вот его роль. Роль ручного пса. А он-то думал, надеялся, что если не равный, то, хотя бы, имеющий право на уважение!
Берн не сказал и слова, пока гость потрошил тумбочку – брать почти было нечего, но гость все пересмотрел с должным вниманием, запаковал в мешок и вышел, все с тем же раздражающим дружелюбием. Лагот стоял, не зная, куда деться от своих чувств. Тревога за Вимарка – какую пользу он мог нести Арахне? Страх за себя – в такие дни свойственно за себя бояться. Смущение от вида Берна, в глазах которого выцветал целый мир его собственных иллюзий, и…
Если честно – зависть. Вимарку будет лучше на довольствии? Что ж, а ему, Лаготу, более опытному патрульному, на ужин достанется каша с маленьким куском сероватого мяса. А завтра опять каша, но уже без мяса, похлебка, и снова каша… и холод. И улицы. И тоска. За что, Луал, такая несправедливость?
Вимарк – выскочка! Просто вылез с каким-то замечанием. Что, неужели так меняется судьба? Вот бы и Лаготу также бы вылезти…
Долго жалеть себя не получилось. Берн встряхнулся и заметил притаившегося Лагота и несколько других своих (пока еще своих) подопечных. Гнев от того, что они были свидетелями его слабости, взыграл в нем, и он обрушился с этим гневом на них:
-Чего встали, лентяи? Живо по патрулям! Ну!
Лагот поспешил на улицу. Морозный воздух прохватил все его существо сразу же, за пределами Патрульного Штаба. Темнело в зимний сезон рано, и сейчас уже стояла почти непроглядная темень, нарушаемая лишь освещением у некоторых зданий Коллегий…бывших или текущих. Формально Коллегий не существовало, но они продолжали понемногу свою деятельность, хоть и не все – лишь самые нужные. Да и то – странной была их деятельность, вроде работали, а вроде бы и не во всю силу. Но больше стояли закрытые. На многих имелись еще следы бойни – выбитые двери и окна, кое-где даже следы пожарищ. Все это наводило тоску. Лагот боялся представить, что здесь было в ночь бойни, если следы все еще оставались…
И снова патруль. Бесцельное блуждание по улицам. На этих улицах не установить порядок. Не от Патрульного Штаба он идет. А что делать? Описать найденные трупы, пнуть домой пьяниц, что замерзают в снегах, не в силах доковылять до дома, разнять драку…но сейчас холодно. Драться не будут. Тоска! Тоска – не проходящая, отравляющая всякую веру в человечность и в человека, как в разумную единицу.
Нужно просто идти, поворачивать в проулок, в другой, в третий, не идти на окраину, держаться лишь центра… и так пока не пройдет время, и нельзя будет пойти в Штаб. А там – краткий сон, потом пробуждение, отвратительная, жидкая и липкая каша – разведенная так, чтоб на всех хватило, потом опять такой же патруль…
-Слышишь? – спросил патрульный, дернув рукав Лагота. Лагот даже имени его не знал, и не стремился узнать. Это был человек из другой комнаты патрульных. Да и толку от имени? Говорить все равно не о чем.
Лагот прислушался. Действительно… повозка? В темноте?
-Оттуда! – патрульный указал рукой в сторону Коллегий. – Остановим?
Лагот занервничал. С одной стороны – не в навыках патруля останавливать по темноте повозки, но с другой – как же хочется вырваться от патрульных! Хотя, кто поедет из бывших Коллегий?
А повозка все ближе. В полумраке от редких факелов по проулку видно, что повозка самая простая…
И Лагот, вырвав неожиданно подвижной в морозе рукой ближайший факел, чтобы быть замеченным, бросился навстречу повозке и не своим голосом заорал:
-Стоять!
Страшно было видеть двух темных лошадей, тянущих легкую повозку, спешащих прямо на тебя, но Лагот выдержал, хоть и не подозревал за собой прежде такого мужества. Повозка остановилась. Лагота не интересовал кучер, он приблизился к окну и…