Мальт же был не один, когда ему доложили о визите графа Сонора, в это время он вел беседу с бывшим дознавателем – Персивалем. Если, конечно, бывает бывший дознаватель… вернее, членом павшей Коллегии Дознания – Персивалем.
С Персивалем у Мальта были враждебно-ледяные отношения. Во-первых, вечное соперничество и вечные подставы по службе, пока еще был прежний король, во-вторых, Персиваль поспособствовал не так давно жестокой расправе и подлогу в Коллегии Палачей – именно он надоумил казненного ныне друга Арахны Лепена подсунуть ложную записку о заговоре Эмису, к которому Лепен и ревновал Арахну. По стечению обстоятельств записку Эмис не получил, она была в руках Регара – наставника Арахны, когда Персиваль явился по такому же заранее обговоренному доносу.
Персиваль, конечно, сам растерялся, увидев, что придется арестовать Главу Коллегии Палачей, но ничего не смог сделать и арестовал. А так как надвигался переворот и Мирас, тогда еще принц, желал всей законности и не хотел прослыть спасителем заговорщиков, то у Арахны не было выхода, кроме казни и Лепена – сознавшегося, и Регара – ложно сознавшегося…
Но история собирает всякую вражду и издевается. Теперь Персиваль и Мальт были на одной стороне, что, впрочем, не убавляло между ними яда. Хотя сейчас это был уже яд по привычке. Да и Персиваль, во время бойни проводивший Арахну до Мальта, показывал себя не полным подлецом, а так…частичным.
Но разговор был между ним и Мальтом шел сейчас о том, как обеспечить через несколько дней, как придет тепло, доставку зерна до столицы с юга.
Персиваль настаивал на частичном привозе:
-Зерно может испортиться или подвергнуться нападению по пути. К тому же, мы привезем в голодную столицу запас зерна, которое не раздадим сразу, ведь нам нужно сохранить запасы. А если склады будут разграблены толпой?
Мальт возражал:
-Делить зерно – плохая идея. Король против. А мы его слуги.
-Мы слуги здравомыслия. Если мы раздадим, скажем, две трети обоза, то народ, изголодавшись, возмутится, что ему не отдали все зерно и есть риск того, что он нападет на склады. Тогда что мы будем держать в запасе к следующему межсезонью? Зимний сезон еще не идет к концу.
-Я понимаю твои опасения. Мы поставим солдат.
-Да, - Персиваль скептически закатывал глаза, - солдаты же не люди. У солдат же нет в народе друзей, жен, матерей… сколько из них смогут устоять? Сколько из них смогут сразиться со своим же народом?
-Король требует так и не иначе! Иди к королю и излагай свои размышления, - возмущался Мальт, и возмущение его было больше от того, что он чувствовал именно правоту Персиваля. Риск был!
-Ты – главный законник, ты - советник. Ты и излагай, - справедливо заметил Персиваль.
Спор продолжить не удалось. На счастье Мальта ему доложили о прибытии графа Сонора. Персивалю пришлось оставить Мальта. А сам Мальт удивился появлению Сонора, но старался сильно уж не выдавать своего удивления:
-Ваша милость, какая неожиданность!
-Я прошу прощения, что появился без предупреждения. Я не задержу вас надолго, - пообещал Сонор и извлек два письма из кармана. Сначала протянул Мальту письмо Велеса. – Что вы скажете об обвинениях нашего советника?
Мальт с непроницаемым лицом прочел письмо Велеса и ответил, тщательно контролируя рвущийся гнев:
-Патрульный Штаб делал что мог, в условиях, всем хорошо известных. Он был наспех сформирован. К тому же, когда голод, холод и смута…добровольцы. Нет, там неидеальная дисциплина, но все же дисциплина. Арахна отвечала за Штаб, а я отвечаю за Арахны и говорю вам, ваша милость, что все эти обвинения напрасны. Если же кто-то и воспротивился вдруг Велесу, то это очень даже справедливо, я и сам воспротивился бы ему! И всякий человек чести.
Последнюю фразу Мальт произнес нарочно, призывая Сонора присоединиться к нему. Граф же спросил:
-А вы – Мальт, человек чести?
-Честь бывает разная, - не стал скрывать Мальт. – Я совершил много подлостей, но оставался верным королю Мирасу, да будут дни его долги и закону. Я не Рыцарь Луала и не жду его чертогов, и я дружен с подлецами, если то необходимо, водился с теми, кто может замарать имя одним своим присутствием, но, ваша милость, я не предавал идей, в которые верю и которым служу.
Ответ графу Сонору понравился. Он и сам присягал когда-то прежнему королю, но, движимый идеей принести благо народу и внутренним законом чести, перешел на сторону Мираса, обещая перейти ему в оппозицию, если Мирас станет употреблять свою власть народу во вред. Мирас согласился, а про себя сделал заметку, что граф Сонор союзник хороший, но временный…